Учреждения юстиции и правоохранительные органы Карачая в 1917-1943 гг.
Узденова Сусана Борисовна

ГЛАВА 2 ПОЛИТИЧЕСКИЙ СЫСК В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

Окончание гражданской войны, формальным показателем которого считается утверждение органов советской власти на всем пространстве данной территории, вовсе не означало завершение вооруженной борьбы как таковой. В особенности – в нагорной части Северного Кавказа, где сам ландшафт объективно позволял выживать различным группам антисоветского сопротивления, которые предпочли эмиграции продолжение борьбы. Кроме природных условий имелись и другие факторы живучести этих лиц, включая слабость влияния советских функционеров, негласная поддержка со стороны части местного населения и др.

В силу этих причин деятельность органов госбезопасности и внутренних дел по подавлению военного крыла политической оппозиции велась еще более десяти лет после окончания гражданской войны. В труднодоступных местах Верхней Кубани базировались десятки вооруженных (повстанческих) групп антисоветской направленности, которые нередко совмещали противостояние советской власти с грабежами местного населения.

Восстановление Советской власти (март 1920 г.) было непрочным, оно ограничилось созданием аульных ревкомов, которые не имели на местах реальной силовой опоры (в частности структур внутренних дел). Кроме того, имел место и недостаточность красноармейских войсковых частей на территории Баталпашинского отдела. Слабость проявилась уже летом того же года, когда многие районы Верхней Кубани оказались под контролем антисоветских вооруженных группировок.

Оппозиционный настрой значительной части верхнекубанского казачества обусловил то, что у некоторых функционеров начальствующего состава частей Красной Армии возникла идея коллективного наказания казачьих населенных пунктов. Характерный пример – совместный приказ особоуполномоченного 9й Красной Армии Черемухина и Баталпашинского отдельского ревкома от 9 августа, где прямо говорилось: «Станицу Кардоникскую, как пособницу белогвардейцам, враждебную советской власти, высказавшую эту враждебность в активном содействии белогвардейцам в их борьбе против советской власти, – уничтожить». Приказ предусматривал переселения просоветской части кардоникских казаков на земли «бывших частновладельческих экономий и советских хозяйств». Особое внимание обращает на себя лексика: «всем населенным пунктам Баталпашинского отдела и его района, под страхом строгой ответственности, не давать приюта «каинам» советской власти – кардоничанам, а последним со всем имуществом немедленно явиться с повинной головой к советской власти». Далее говорилось, что «в противном случае они будут беспощадно уничтожаться, где бы они ни были застигнуты войсками».

Были высказаны свирепые угрозы и в адрес жителей села ГеоргиевскоОсетинского, которым предписывалось «выдать и доставить в Баталпашинск» в трехдневный срок «всех белогвардейцев, и явных, и скрытых врагов советской власти», а также «все огнестрельное и холодное оружие и военное имущество, могущее быть использованным бандитами против советской власти». Невыполнение приказа грозило «населению ГеоргиевскоОсетинского селения еще худшими последствиями, чем Кардоникской»³⁶¹Алиев Умар. Карачай, С.179180.

Взрыв народного недовольства произошел тогда, когда тот же Черемухин попытался наказать казачью станицу и осетинское село руками карачаевцев. Последние уничтожили отряд Черемухина и 1 сентября 1920 г. подняли восстание, в ходе которого советская власть в Карачае была свергнута³⁶²Там же, С.181; Лайпанов К.Т. Октябрь в КарачаевоЧеркесии, С. 162; ЦДОДП КЧР, ф.1 оп.14, ед.хр.26, лл.2859. Одновременно восстание поддержали и казачьи станицы, которым на помощь пришли белогвардейские части во главе с генералом П.П.Фостиковым (Хвостиковым), которым 4 сентября удалось захватить и станицу Баталпашинскую – центр одноименного отдела³⁶³Лайпанов К.Т. Октябрь в КарачаевоЧеркесии, С.162. Всё это позволило создать «Армию освобождения России», численностью до 15 тыс. штыков и сабель³⁶⁴Очерки истории.., т.2, С.76. Быстрым ударом ей удалось установить контроль над основной частью территории Верхней Кубани, включая и ст.Баталпашинскую³⁶⁵Лайпанов К.Т. Октябрь в КарачаевоЧеркесии. – Черкесск, 1987. Второе издание. – С.160. Не ограничиваясь изгнанием советских функционеров, карачаевцы создали своё повстанческое правительство – Верховный совет обороны Карачая³⁶⁶Алиев У. Карачай, С.183 во главе с Токал Хаджи Каракетовым. В его состав входили представители аульных обществ – Хурзука (АбулКерим Хасанов, Хызыр Байрамуков), Учкулана (Мусса Акбаев, Хаджи Бостанов), Картджурта (Джамбулат Узденов, Хамзат Боташев, Хасан Хубиев), Джазлыка (Магомет Акбаев), Мары (Исмаил Нанаев, Шогай Блимготов), Верхней Теберды (Алимджашар Батдыев), Нижней Теберды (Зекерья Джаубаев), Джегуты (Умар Джазаев) и др.³⁶⁷ЦДОДП КЧР, Ф.1 Оп.14, Ед.хр.26, лл.2859

Повстанцы организовали ополчение, разбитое на подразделения, которыми командовали Байрамуковы Джатдай, ХаджиТуган и Халит, Крымшамхаловы Мырзакул, Сеитбий и ХаджиМурат, Узденовы Даут и Кёккёз, Салпагаровы МагометАли и Солтан, а также Якуб Алботов, Магомет Байкулов, Юсуф Байчоров, Исмаил Болатов, Нанак Джатдоев, Барисбий Дудов, Батал Каитов, ХаджиТуган Каппушев, Калмук Коджаков, Крым Кубаев, Магомет Сарыев, Осман Хасанов, Хусеин Чотчаев. Во главе повстанческого военного штаба стоял полковник Мырзакул Крымшамхалов³⁶⁸Там же. Повстанческое ополчение формально подчинялось генералмайору князю Султану КлычГирею, объявленному командующим «СевероКавказского фронта»³⁶⁹Архив КНИИ, Ф.2, Д.2, Л.2.

Командованию Красной Армии удалось переломить ситуацию в свою пользу за довольно короткий срок. Уже в начале 20х чисел сентября подразделения регулярных частей заняли выходы из Кубанского ущелья. Карательных экспедиций вглубь Карачая удалось избежать благодаря переговорам, проведенным в станице Красногорской 27 октября 1920 г. между представителями повстанческого правительства Карачая и командования. По их итогам было заключено соглашение, согласно которому провозглашалось «прекращение военных действий между красными войсками и карачаевским народом на основе полного забвения всех прошлых недоразумений».

Карачаевцы обязывались «аккуратно выполнить все законные требования Советской власти, предъявляемые местной власти в Карачае», а также от имени Верховного совета обороны и «высшего духовного лица» издать «категорический приказ о немедленном прекращении военных действий против Советской власти» под угрозой объявления вне закона и религии, как враги трудового Карачаевского народа».

Кроме того они брали на себя и невыполнимое обязательство в недельный срок «очистись свою территорию от всех находящихся в ней банд», членов которых передать властям.

Было оговорено, что по истечении этого семидневного срока, «вооруженные силы Карачая немедленно демобилизуются», а вместо них «для поддержания спокойствия и законного порядка на Карачае восстанавливается, впредь до изменения на общем основании милиции в 150 человек, лояльных к Советской власти».

Примечательно, что полная неприкосновенность представителям советской власти, прибывающим в Карачай, гарантировалась «круговой порукой».

Поскольку карачаевские территории располагались как в Кубанской, так и в Терской областях, то Карачаю предоставлялось право иметь своих представителей и в Баталпашинском отдельском и Терском областном ревкомах.

По окончании переговоров командование Терской группы войск 9й Кубанской Армии издало приказ от 30 октября того же года, согласно которому «Карачаевцы через Верховный Совет Высшего Мусульманского Совета немедленно прекращают военные действия», «все вооруженные силы распускаются». Генерал С.КлычГирей и полковник М. Крымшамхалов объявлялись вне закона, карачаевцы прекращали «всякие сношения с Грузией»³⁷⁰Алиев Умар. Карачай, С.185186, а прибывающих в Карачай грузинских представителей обязались передавать советским органам³⁷¹Архив КЧНИИ, ф.9, оп.9, д.25, лл.162165.

По итогам переговорам советская власть считалась восстановленной, а Верховный совет обороны – распущенным.

Итоги переговоров и договор были одобрены Реввоенсоветом Кавказского фронта³⁷²Алиев Умар. Карачай, С.185186 и, таким образом, Первое карачаевское восстание удалось завершить мирным путем, после чего в третий раз в Верхней Кубани была установлена советская власть.

В последующем органы госбезопасности провели сбор информации об участниках восстания 1920 года, которые были взяты на учет³⁷³ГА КЧР, Ф.р306, Оп.1, Д.33, ЛЛ.5д.

В первые нэповские годы народное хозяйство, да и вся система жизнеобеспечения региона находились в упадке, попрежнему не были преодолены последствия военного времени. Даже в некоторых нагорных аулах, наименее пострадавших от боевых действий, поголовье скота сократилось на две трети³⁷⁴Хубиев И. (ОлКеси). О забытых углах Карачая и Черкесии. Джазлык //Газ. «Советский Юг». Ростов/Дон, 1924, №94; Его же: О забытых углах Карачая и Черкесии. Аул НижнееМаринский //Газ. «Советский Юг». Ростов/Дон, 1924, №164. В таких условиях сохранялись и социальные условия для высокого уровня преступности, включая и политической.

На западе Верхней Кубани в 1920е гг. действовали повстанцы из числа русскоказачьего населения, укрывавшиеся преимущественно на пространстве от Скалистого до Передового (Бокового) хребта. В долине Большого Зеленчука действовал отряд численностью около 15 всадников, которым командовали полковник Комаров и его заместитель Михаил Гребенюк, также бывший белогвардейский офицер. С ними связана трагическая страница в чекистской истории КарачаевоЧеркесии. В конце мая 1922 г. в областной отдел ГПУ поступило письменное обращение от этого отряда с предложением прислать в станицу Исправную представителя отдела для переговоров на предмет сложения оружия. В станицу был направлен 18летний сотрудник отдела ГПУ Бойченко, которого повстанцы объявили недостаточно авторитетным и отказались ехать с ним в ст.Баталпашинскую. После этого к ним командировали оперативного сотрудника отдела ГПУ Тимофея Ковалева, которого сопровождал красноармеец из переданного чекистам взвода особого назначения Александр Бескаравайный. Не дождавшись их возвращения, на следующий день в Исправную направился, вопреки совету партийного лидера области Даута Гутякулова и других членов областного оргбюро партии, сам Г.В.Фролов, которого сопровождал оперативный сотрудник того же отдела ОГПУ Иван Демиденко. Переговоры велись несколько дней, закончились формальной готовностью повстанцев ехать в Баталпашинскую. Но 5 июня ночью «комаровцы» застрелили Фролова и зарубили Демиденко, но упустили тяжело раненого Ковалева, которому удалось скрыться (он прожил еще несколько десятков лет³⁷⁵Марков Г.В. Часовые правопорядка, С.8793).

По чекистским данным, группировка Салова и Попова в 1920е гг. систематически совершала налеты на советские и общественные организации ближайших аулов и станиц (ею, как утверждается, был ликвидирован председатель ревкома станицы Преградной Вахрин)³⁷⁶Архив КНИИ, Ф.3, Оп.2, Д.3, Л.3.

Те же архивные данные указывают на то, что в станице Кардоникской в 1922 г. создавалась антисоветская группа «из среды наиболее реакционного казачества», которую создали Алексей Тимошенко, Стефан Семенов, Даниил Дранков. Им приписывалась подготовка «организованного выступления за восстановление дореволюционных порядков». Сообщается и о создании аналогичной группы Илларионом Степаненко в 1924 г., а в ноябре 1929 г. – «белоказаком» из той же Кардоникской Яковом Троцким (20 чел.)³⁷⁷Там же, Л.3. В годы НЭПа в Верхней Кубани действовали и другие повстанческие группировки – полковника Черного, подхорунжего Нагубного (1925 г.), сотника А.Д.Еременко (1926 г.) и др.³⁷⁸ЦДОДП КЧР, ф.1, оп 14, ед. хр. 26, лл.2859 В урочище Эльбурган базировалась группировка полковника Белова.

Тогда же в карачаевских селеньях, по архивным документам властей, действовало почти два десятка оппозиционных групп, в том числе, в МалоКарачаевском округе – 7, Учкуланском – 5, в Хумаринском – 6³⁷⁹ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.26, Л.29; Архив КНИИ, Ф.3, Оп.2, Д.3, Л.4. Во второй половине ноября – первой неделе 1929 г. проводилась операция ОГПУ по «антисоветским и контрреволюционным группировкам» в аулах Архыз, Хасаут, ХуссаКардоник, селенье МарухоМорхское, хуторе РимГорский³⁸⁰ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.26, Л.40.

Антисоветские группировки в конце 1920х гг. функционировали и в аулах черкесов (БаричатЖиле, ВакоЖиле, Жако, Зеюко, ИнжиЧишхо, Калмыковский, КошХабль, Кувинский, Хабез) и абазин (Абазакт, Инжичукун, Кубина)³⁸¹ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.26, Л.29.

Количество антиправительственных выступлений в некоторых регионах Юга России к концу НЭПа оказалось настолько внушительным, что в своем докладе СевероКавказскому крайкому ВКП(б) в ноябре 1929 г. командующий войсками СевероКавказского военного округа И.П. Белов и член Реввоенсовета округа С.Н. Кожевников утверждали, что «в Чечне, как и в Карачае, мы имеем не отдельные бандитские, контрреволюционные выступления, а прямое восстание целых районов»³⁸²http://artofwar.ru/m/maa/text_0180.shtml. По крайней мере, относительно Карачая военачальники, как представляется, преувеличивали положение дел, ибо подлинное восстание в этом регионе вспыхнуло через несколько месяцев после этого доклада (см. ниже).

Архивные источники указывают на то, что последняя из крупных повстанческих группировок численностью 440 чел., действовавшая в верховьях р.Урупа, была разгромлена в 1931 г.³⁸³Архив КНИИ, Ф.3, Оп.2, Д.3, Л.5; ЦДОДП КЧР, Ф.1, Оп.14, Д.26, ЛЛ.2859

«Под занавес» НЭПа Карачаевскую автономную область потрясают женские волнения, которые носят массовый характер. В январе 1929 г. они прошли в Малом Карачае (с.Учкекен) и ауле СарыТюз, их зачинщиками были объявлены кулаки, а следственные действия – поручены сотрудникам областного отдела ОГПУ, которым поручалось произвести арест виновных «для привлечения к ответственности». Об этом начальник областного отдела ОГПУ сделал доклад на бюро обкома партии³⁸⁴ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.31, Л.6.

Весной того же года женские выступление фиксируются и в Большом Карачае, и также были охарактеризованы результатом действий «кулацкого антисоветского элемента». Партийное руководство в апреле 1929 г. дало задание чекистам «подработать вопрос об оперативных мероприятиях, доложив о своих соображениях на ближайшем заседании бюро»³⁸⁵ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.26, Л.8. В следующем месяца события в Учкулане вновь были рассмотрены на заседании бюро обкома партии, где было сообщено о том, что органы госбезопасности «изъяли группу»³⁸⁶ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.26, Л.10.

В конце того же года имели место женские волнения в ауле Картджурт. В своем выступлении на заседание бюро обкома в декабре 1929 г. руководитель чекистов Карачаевской АО Якунин доложил суть «антисоветского» акта. Партийное начальство решило провести показательный суд в самом ауле, дало соответствующие указание областному суду, прокурору, партийным ячейкам «подготовить общественное мнение»³⁸⁷ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.26, Л.184.

Гораздо более мощное сопротивление большевистский режим встретил в крестьянской среде, когда им была начата политика «сплошной коллективизации». Реализуя указания сталинского руководства, региональные партийные советские лидеры, стремясь досрочно отчитаться перед центром, поспешили ускорить процесс вовлечения сельского населения в колхозы. 27 ноября 1929 года СевероКавказский крайком ВКП/б/ принял постановление, согласно которому массовая коллективизация должна была завершиться в течение полутора лет. Для развития данного решения, два месяца спустя, 27 декабря крайком издает постановление «О коллективизации в национальных областях». С каждым днем политика ужесточалась; 10 февраля 1930 года крайисполком дает разрешение конфисковать у наиболее состоятельных крестьян («кулаков») средства производства, кулацкие семьи депортировать в отдаленные части округов, районов и селений, а «злостных кулаков и контрреволюционные элементы» – высылать за пределы Северного Кавказа³⁸⁸Очерки истории КарачаевоЧеркесии. Черкесск,1972. т.2, С.134 . Сформированный за годы НЭПа средний класс (в лице состоятельного крестьянства, предпринимательства) уничтожался в стране вторично – после гражданской войны и «военного коммунизма» по вполне очевидной причине обретения им независимости от правящего режима.

Естественно, задача обеспечения уничтожения такого класса стала в те годы основной сферой деятельности правоохранительных структур. В начале 1929 года партийное руководство Карачаевской АО получило за грифом «совершенно секретно» телеграмму из Москвы с предписанием ЦК ВКП/б/ «об усилении репрессий враждебных пролетариату элементов»³⁸⁹ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.27, Л.2.

Если в 1929 г. в колхозах области состояло лишь 5 с небольшим процентов крестьянских хозяйств региона, то к марту 1930 г. в них было принудительно вовлечено почти 40% таких хозяйств³⁹⁰Очерки истории КарачаевоЧеркесии, С.130, 135. В начале 1930 г. готовятся списки первых 250 кулаков, обреченных на депортацию, арестовывается почти 80 лиц, объявленных участниками «кулацкоконтрреволюционных группировок», еще 20 граждан, названных «кулацкими идеологами»³⁹¹ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.31, Л.9. 16 февраля бюро обкома партии поручает ОГПУ «изъять всех кулаков в аулах, где развивается бандитизм», несколько дней спустя, 21 февраля «изъять кулаков» из аула Хумаринского³⁹²ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.31, ЛЛ.14, 15. Активные большевики в а.Верхней Маре сами, без чекистов, арестовывают земляков, которые затем передаются в «органы»³⁹³ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.31, Л.16.

Как видим, все репрессивные акты готовятся партийными органами областного и местного уровней, а исполнение возлагается на органы госбезопасности.

Принцип «насилие порождает насилие» проявился и тогда. В марте 1930 года в Карачаевской АО вспыхнуло крестьянское восстание, имевшее антиколхозную, а политическом плане – антибольшевистскую направленность. За короткий срок стихийно возникшие повстанческие отряды были организованы, избрали единое руководство в виде «Верховного совета», свергли советскую власть практически во всех карачаевских аулах Большого и Малого Карачая, атаковали Кисловодск и областной центр, г.МикоянШахар.

Восстание перекинулось и в Черкесскую АО, где охватило абазинские, ногайские, черкесские аулы (по данным ОГПУ – аа.АлиБердуковский, Апсуа, Зеюко, ИконХалк, Инжичишхо, Кубина, Псыж, ПсаучьеДахе, Хабез). С оружием в руках выступило и казачество нагорных станиц (Исправная, Кардоникская, Сторожевая)³⁹⁴Архив КНИИ, Ф.3, Оп.2, Д.3, ЛЛ.45.

Как сообщают чекистские сводки той поры, в восстании 1930 года приняли участие люди всех национальностей области, численность повстанцев достигала 5 тыс., из них «непосредственно с оружием» – более 2 тыс. Любопытно, что из восставших кулаками являлись лишь 220 чел.³⁹⁵Там же, Л.5 Иными словами, даже по большевистским меркам, основу восстания составляли вовсе не «враждебные простому народу классы», а сам народ.

Областное партийное руководство, крайне растерянное мощным выступлением, повело себя в те дни весьма робко. К краевым властям была направлена просьба определить в МикоянШахар войсковое подразделение численностью в роту (30 конников, 70 пехотинцев) прежде всего «охраны общественных и государственных учреждений», т.е. областного руководства³⁹⁶ЦДОДП КЧР, Ф.П45, Оп.1, Д.31, Л.93. Чуть позже вновь обратились в крайком ВКП/б/ с просьбой о «немедленном вводе в МикоянШахар» на несколько месяцев порядка 6070 конников. На крайний случай соглашались на переброску из г.Баталпашинска в МикоянШахар 64го отряда Национального кавалерийского взвода)³⁹⁷ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.31, Л.21.

Правда эта робость не помешала партийным вождям области отдавать жестокие приказы, сходные с решениями времен «красного террора». Именно бюро обкома ВКП/б/ во главе с партийным лидером С.Носовым поручило 21 марта чекистам и прокуратуре перейти к захвату заложников, а также ликвидировать заключенных в городе в случае атаки противника. «В связи с усиливающимся бандитизмом, переросшим в кулацкие восстания, предписывало партийное руководство, добиться того, чтобы банды не увеличивались в дальнейшем, наряду с разъяснительной работой в отношении ушедших в банду главарей командиров и активных бандитов считать необходимым взятие заложников отец, брат, сын, близких родственников и авторитетов. В отношении же наиболее злостных допустить изъятие жен»³⁹⁸ЦДОДП КЧР, Ф.П45, Оп.1, Д.31, Л.19.

Очевидно, областная верхушка оказалась на грани паники, поэтому даже и не думала о придании своим решениям, противоречащим тогдашним правовым нормам СССР, какоголибо законного оформления.

Отделу ОГПУ и военному комиссариату было поручено выдать оружие в распоряжение еще не созданных «мелких аульных национальных отрядов из числа проверенного и преданного Соввласти актива». Такие отряды в Архызе, Верхней Теберде, Джегуте, Красном Карачае, КумскоЛоовском, Марухе, Учкулане, Хасауте и в др. должен был сформировать начальник административного отдела облисполкома Аубекир Аджиев, которого перевели в оперативное подчинение отдела ОГПУ. Именно он отвечал «за подбор персонального состава отрядов, их внутреннего состояния и действий»³⁹⁹ЦДОДП КЧР, Ф.п45, Оп.1, Д.31, Л.20.

Повидимому, можно полагать, что руководство областного отдела ОГПУ повело себя с политической стороны более умело, чем партийные лидеры области.

Органы госбезопасности стремились найти мирные решения социальнополитического конфликта. Для переговоров с восставшими был выделен начальник Армавирского окружного отдела ОГПУ Суворовский, который за несколько лет до этого возглавлял областной отдел ОГПУ КарачаевоЧеркесской АО. Он при участии представителя СевероКавказского крайисполкома на протяжении нескольких часов вел из МикоянШахара телефонные переговоры с повстанческим правительством («Верховным советом»), базировавшимся в Учкулане. «Советская власть, заверил Суворовский, не желает принимать репрессивных мер к обманутым вами людям – рядовым участникам мятежа». Якушкин гарантировал сохранение жизни «рядовым участникам мятежа». Представитель восставших объяснил причины движения: «Наши прежние хозяйства разорены, религия поругана, мечеть закрыта». На это сотрудник ОГПУ сказал, что такие «незаконные действия, если они имели место, строго караются по советским законам» и никто «не имеет права закрывать мечети, если на то нет желания самих верующих». Восставшие соглашались прекратить восстание в обмен на уступку МикоянШахара, а власти, разумеется, категорически отказались отдавать областной центр. Переговоры закончились ничем⁴⁰⁰Попутько А, Христинин Ю. Именем ВЧК. Ставрополь, 1982. С.121122.

Вскоре после подавления восстания регулярными частями РККА, начальник отдела Готье внес довольно разумное предложение провести в области выездную сессию СевероКавказского краевого суда «для процесса над добровольно сдавшимися участниками повстанческого движения». Бюро обкома партии, еще не оправившееся от событий, в испуге отклонило это предложение, сославшись на то, что такой суд может «внести осложнение в политическую обстановку в области»⁴⁰¹Там же. Однако несколько дней спустя идея Готье была поддержана краевыми представителями, после чего так же поступили и областные партийные руководители. Областному отделу ОПУ и прокуратуре поручили «произвести немедленный отсев арестованных, подлежащих суду, освободив рядовых участников повстанческого движения»⁴⁰²ЦДОДП КЧР, Ф.П45, Оп.1, Д.31, Л.22.

В подавлении восстания в Верхней Кубани отмечена роль сотрудников госбезопасности, в числе которых упоминаются Васильев, Трегубов, Ф.И.Коваль, А.М.Спрогис, и др.⁴⁰³Попутько А, Христинин Ю. Именем ВЧК, С.126 Имелись среди чекистов и жертвы: при обороне МикоянШахар погибло пять сотрудников, в Учкулане – уполномоченный областного отдела ОГПУ Менчинский⁴⁰⁴Попутько А, Христинин Ю. Именем ВЧК, С.120 и др.

Отдел ОГПУ провел большую работу по выявлению всех тех лиц, которые так или иначе были причастны к восстанию. В списках, подготовленных позднее работниками областного управления НКВДВ, выделяется несколько категорий восставших: «активные участники», «организаторы» («активные организаторы»), «руководители контрреволюционных банд», командиры подразделений (взводов, сотен), члены «Верховного Совета» и его структур («комиссий»).

В числе командиров взводов чекисты называют таких лиц из Большого Карачая как Байрамуков Ахья, Байрамуков Ислам, Борлаков Темурка, Лайпанов Джагафар; все, кроме последнего, были приговорены к ссылке.

В командирах сотен числятся: в Малом Карачае – Созаруков Магомет, в Н.Маре – Кочкаров ХаджиИсмаил, в Теберде – Байчоров Асук, Узденов Хызыр, Аджиев Даут (двое последних отправлены в ссылку).

Примечательно, что Кады Байрамуков (также сосланный) именуется в этих документах как командир полка.

Руководителем группы восставших у осетин называется Тлатов Александр, у абазин (КумскоЛоовского) – Токов Алимурза.

К ссылке как «руководители контрреволюционных банд» были приговорены Алиевы Локман и Хусей, Батчаев Ибрагим, Борлаков Ильяс, Биджиевы Чапакай, Гитче и Маусуд, Гогуев Абидин, но, что интересно, большинство лиц из этой категории ссылки избежали⁴⁰⁵ГА КЧР, Ф.р306, Оп.1, Д.33, ЛЛ.5а5з, 17а.

В числе членов «Верховного Совета» источники называют таких лиц как: Кубанов Зекерья (был сослан), Чотчаев Магомет, Эркенов Асхат, а секретарем этого органа называется Текеев Дайфур⁴⁰⁶ГА КЧР, Ф.р306, Оп.1, Д.33, Л.5д, 12об., 1313об..

Органы ОГПУ упоминали о повстанческом комитете в составе Джатдая Чомаева, Каракета Абайханова, Шогая Кумукова, Унуха Байрамкулова, С.Байчорова, о назначении военного руководителя восстания⁴⁰⁷Архив КНИИ, Ф.3, Оп.2, Д.3, Л.4.

Всего по обвинению в участии в восстании власти арестовали около 1 тыс. чел., но с учетом сложившейся обстановки, отнеслись к ним сравнительно несурово: согласно приговору краевого суда, к смертной казни был приговорен лишь один повстанец, значительная часть получила сроки ссылки в Казахстан и Северный Урал⁴⁰⁸Народы КарачаевоЧеркесии: история и культура. Под ред. В.Ш.Нахушева. – Черкесск,1998. – С.285. Кроме того, некоторые отбывали наказание на строительстве БеломорБалтийского канала (напр., Магомет Узденов из аула Красный Восток)⁴⁰⁹ГА КЧР, Ф.р306, Оп.1, Д.33, Л.13. Примечательно указание на существование в системе госбезопасности концлагерей. Например, относительно активиста восстания Акбаева Шогаиба Унуховича (1895 г.р.) говорится, что он «сослан в концлагерь ОГПУ»⁴¹⁰ГА КЧР, Ф.р306, Оп.1, Д.33, Л.12.

Некоторые участники восстания скрылись; одним из них был Барадин (Ибрагим) Гербеков, который до этого возглавлял вооруженную группу из представителей разных национальностей, базировавшуюся в лесистых верховьях р.Джаганаса близ станицы УстьДжегутинской. Некоторое время он прятался в пещере близ аула Джегута, но, будучи раненым, сдался властям, которые взяли в заложники членов его семьи, а вскоре умер от ранения в застенках. Народ сложил о нем песни, где воспевается его благородство, мужество и правота в борьбе с властью, закрывшей мечети. Место, где он укрывался по сей день именуется «Скала Барадина» (Барадинни Къаясы)⁴¹¹Хатуев Р. Увековеченный скалой //Газ. «ЭкспрессПочта». Черкесск. 1.03.2006.

У казаков нагорных станиц Карачаевской АО в числе руководителей мартовскоапрельских выступлений 1930 г. называются Михаил Свербель, Федосей Нищенко, Матвей Серков, Я.Троцкий, Х.Машуков и др.⁴¹²Архив КНИИ, Ф.3, Оп.2, Д.3, Л.4

Антиколхозные выступления на юге страны побудили центр отмежеваться от формированной коллективизации, ответственность за которую была возложена на региональные власти. ЦК ВКП/б/ издал постановление «О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении», где предписал партийным органам преодолеть «левые перегибы», отказаться от насильственного вовлечение в колхозы, следовать принципам «широкой демократизации»⁴¹³Очерки истории Ставропольского края. Т.2. – Ставрополь: Ставроп. кн. издво, 1986. – С.132. СевероКавказский крайком отказался от форсированных темпов коллективизации, а 27 марта 1930 г., уже после подавления восстания, партийное руководство автономной области признало причины зарождения повстанческого движения: «погоня за количественным ростом колхозов», «случаи незаконных арестов кулаков», «лишение прав на землепользование не только кулаков, но и середняков», «применение, несмотря на ряд категорических запрещений, методов грубого администрирования, методов раскулачивания», «незаконность конфискации имущества у кулаков вплоть до конфискации по Суду даже минимума домашнего обихода: подушек, белья и т.д.», «закрытие мечетей и медресе»⁴¹⁴ЦДОДП КЧР, ф.п45, оп.1, д.32, л.95.

7 мая 1930 г. бюро Карачаевского обкома партии еще раз признало «перегибы и извращения директив партии по коллективизации», а также дало областной прокуратуре поручение подготовить дела «по обвинению виновников перегибов и извращений»⁴¹⁵ЦДОДП КЧР, Ф.П45, Оп.1, Д.31, Л.24. Признавались также «применение, несмотря на ряд категорических запрещений, методов грубого администрирования, методов раскулачивания», «погоня за количественным ростом колхозов». Указывалось и на явно противозаконные методы, включавшие насильственное «закрытие мечетей и медресе», «случаи незаконных арестов кулаков», «незаконность конфискации имущества у кулаков» без решения судов, «лишение прав на землепользование не только кулаков, но и середняков»⁴¹⁶ЦДОДП КЧР, ф.п45, оп.1, д.32, ЛЛ.9597.

Вслед за этим из колхозов Карачаевской АО вышло свыше 9/10 крестьянских хозяйств⁴¹⁷Очерки истории КарачаевоЧеркесии, С.136137. Властям пришлось приложить усилия к тому, чтобы провести коллективизацию, уже без принуждения, «по второму кругу», что, в принципе, удалось сделать в последующие несколько лет.

В поле внимания органов госбезопасности попадали и идейные течения, не совпадавшие с официальной идеологией большевиков. Известно, что в либеральные нэповские годы у части национальной интеллигенции приобрели популярность пантюркистская идеология, основой которой выступали теории не только о великом прошлом тюркоязычных народов, но и о больших перспективах их солидарности, восстановлении Турана, некогда существовавшего на огромных просторах Великой Степи. Видимо, излишне говорить, что идеи тюркской солидарности противоречили официальным в Советской России и СССР идеям солидарности пролетарской, и уже поэтому рассматривались как враждебные. Соответственно к числу политически неблагонадежных были отнесены носители идей пантюркизма. Но в начале 1920х гг. они еще не подвергались репрессиям и лишь брались на учет в соответствующих органах. Такая тактика диктовалась внешнеполитическими соображениями. Как уже отмечалось, именно в те годы были установлены дружественные отношения между Советской Россией и Турецкой республикой, только что возникшей на развалинах Османской империи. В условиях дипломатической изоляции со стороны западных стран Москве было исключительно выгодно установление полноценных отношений со странами Востока. Турция получила от РСФСР большую поддержку военного и материальнофинансового характера, что позволило успешно противостоять внешним противникам. Со своей стороны советское правительство ожидало, что турецкая сторона использует традиционное влияние среди мусульман Юга России с точки зрения лояльности большевистскому режиму.

Поэтому наши власти закрывали глаза на внешние проявления тюркской солидарности, которые проявились и среди населения Карачая. Усилия в этом направлении предпринимались группой интеллигенции во главе с упоминавшимся Н.Х.Токовым, который, по словам У.Д.Алиева, проявлял «зараженность духом… пантюркизма». В феврале 1921 году Токов составил от имени мусульман Кавказа послание турецкому лидеру М.Кемальпаше (будущему Ататюрку)⁴¹⁸Алиев Умар. Карачай. – Черкесск, 1991. – С.184 прим.. В октябре следующего года Токов стал одним из организаторов и активных участников ««грандиозной манифестация горцев» в Кисловодске, посвященной победе войск Кемальпаши над интервентами. В своем выступлении перед демонстрантами Наны Хасанович говорил о большом значении «ближневосточного вопроса для карачаевцев, кабардинцев, черкесов, абазин и других» мусульманских народов Кавказа. В своих выражениях чувств поддержки турецких собратьев участники манифестации даже «выразили свою готовность встать под знамя Великого национального собрания Турции»⁴¹⁹Карачайлы Ислам. Вести из Карачая. Манифестация горцев //Газ. «Терек». 1922, №189. Совершенно очевидно, что большевистские власти совершенно не были заинтересованы в укреплении и дальнейшей популяризации идей исламской и тюркской солидарности. К счастью для правящего режима, наиболее яркий апологет панисламизма и пантюркизма, Н.Х.Токов был убит неизвестными лицами, а его последователи или не имели такой консолидирующей харизмы, или стали опасаться мер со стороны властей.

В скором времени идеи пантюркизма были подвергнуты резкому осуждению в работах местных ученых. Приверженцы учений о «мифической прародине» всех тюркских народов, о том, что карачаевцы и балкарцы являют собой неотъемлемую часть «единого мифического народа» были объявлены контрреволюционерами⁴²⁰Лайпанов Х.О. К истории карачаевцев и балкарцев. – Черкесск: Кар.Черк. кн.издво, 1957. – С.13. Разумеется, это было сигналом к репрессивным актам в отношении популяризаторов пантюркизма в горской среде.

Видимо, нельзя обойти вниманием тот факт, что в целях решениях проблем внутриполитического характера, в том числе и для борьбы с «политическим бандитизмом», власти использовали и войсковые подразделения. Такая практика проявила себя и в начале 1922 г., когда в связи с кабардинокарачаевских пограничным конфликтом⁴²¹Конфликт уходил корнями в дореволюционную эпоху и имел причиной земельную политику царских властей в районе нагорных, т.н. Эльбрусских летних пастбищ (Кагиева Т.А. Зольские и нагорные пастбища в поземельных взаимоотношениях народов Центрального Предкавказья в XIXXX века //Горские общества Кавказа: проблемы социокультурного, политического, исторического развития. Материалы всероссийской научной конференции, посвященной 180летию присоединения Карачая к России. Ч.1. – Карачаевск,2008. – С.241242 на территорию Верхней Кубани были введены части 4й Петроградской и 6й Чонгарской кавалерийских дивизий СевероКавказского военного округа (СКВО). Следует отметить, что использование регулярной армии вне собственно зоны конфликта, в глубинных районах Карачая, не было оправдано реальной военнополитической ситуацией. Будучи вне какоголибо правового контроля со стороны органов надзора, гражданских структур, войска традиционно склонны к произволу – в том числе и в отношении населения собственной страны.

С первых же дней стали возникать конфликты военных с советскими органами мест дислокации войск. Председатель Баталпашинского отдельского исполкома Н.Ковалев обращается в феврале 1922 г. к КубаноЧерноморскому облисполкому с жалобой на внеправовые действия командного и начальствующего состава частей указанной дивизии. На эти части, пишет он, «как я понимаю, возложена обязанность борьбы с бандитизмом», но вместо этого имеют место «безобразия, чинимые военными представителями 6й Чонгарской дивизии». С вводом войск, говорится в документе, «власть Советов излагалась и все распоряжения, даваемые Исполкомом по гражданскому ведомству, игнорировались». Войска арестовывали граждан, высказывавших замечания, захватывали подводы, фураж, угрожали представителям местных властей. Сам начальник дивизии, устраиваясь в ст.Баталпашинской, «самоуправно забирал мебель, занимал квартиры». Бесчинства военных приводили к тому, что жители заявляли «мы всем селением выйдем в лес», причем русские селения, вполне лояльные к советской власти⁴²²Архив КНИИ, Ф.3, Оп.1, Д.2, ЛЛ.1521.

Аналогичные эксцессы имели место в горских селеньях Верхней Кубани. В своем письме одному из руководилей Наркомата РСФСР от 22 марта 1922 г. У.Д.Алиев сообщает, что за две недели пребывания в Карачае войска «совершенно очистили /местность/ не в смысле бандитизма, а в смысле грабежа». Несколько десятков горцев, «частью совершенно невиновных» были арестованы и расстреляны красноармейцами без суда и следствия, табуны лошадей, десятки тысяч овец, сено (заготовленное горцами на площади в 6070 тыс.десятин), захвачены, мирные люди, включая женщин, подвергались грабежам. Все это привело к тому, что около 200 человек из числа добровольно сложивших оружие оппозиционеров, вновь ушло в леса и горы. «Население сильно терроризировано и очень возмущено», пишет Алиев⁴²³Архив КНИИ, Ф.3, Оп.1, Д.2, ЛЛ.7881.

В Карачаевском округе местные власти также были фактически отстранены от управления регионом. Военное командование, прикрываясь эфемерной «борьбой с бандитизмом», создало так называемое Чрезвычайное Карачаевское военнополитическое совещание. Пытаясь легитимизировать себя, оно ссылалось на то, что государство «поручило военным частям Красной Армии изъять из аулов весь бандитский элемент, мешавший спокойной жизни горцев, и контрреволюционеров, которые будоражили аулы и тормозили развитие области». В одном из приказов упомянутой структуры говорилось, что расстрелы произведены «быстрой, решительной рукой карающего РабочеКрестьянского правосудия»⁴²⁴Архив КНИИ, Ф.3, Оп.1, Д.2, ЛЛ.5153, хотя это были типичные внесудебные расправы.

Лишь после вывода войск и формирования региональных органов власти КарачаевоЧеркесской автономной области (март 1922 г.) стали полноценно функционировать структуры внутренних дел и госбезопасности.

Как видим, бесконтрольная деятельность войсковых командиров разных уровней, да и простых красноармейцев вела не к прекращению антисоветских настроений у гражданского населения, а наоборот, к их росту. Имея перед глазами наглядные примеры произвола «защитников трудового народа», жители вряд ли могли преисполняться чувствами лояльности к большевистскому режиму. (В таких явлениях, видимо, и надо искать причины того, что определенная часть населения – как горского, так и русскоказачьего – приветствовала ликвидацию в Верхней Кубани советской власти немецкими войсками в августе 1942 г.).