В статье исследуется история взаимоотношений России и горских народов с позиции интеграционных процессов. Автор выявляет состояние традиционных устоев жизни горских народов и роль адата в организации управления национальными окраинами во второй половине XIX века, показывает порядок укрепления административных институтов и политической позиции российских властей в Карачае.

Процесс интеграции горского населения Кавказа в административноправовое поле Российской империи во второй половине XIX века отмечен заметными изменениями в формах и методах управления, в частности введением новой управленческой структуры в виде приставств и принятием целого ряда нормативных положений в этом направлении, утверждением системы военно-народного управления на основе «Положений», выработанных Александром II, от 2 декабря 1857 года и 1 апреля 1858 года, предоставлением командующим войскам более широких прав в управлении краем, помимо военных прерогатив, созданием Отделения по управлению горскими народами²⁰ЦГА КБР. Ф. 16. Д. 1612. Л. 11, 2-3, 5, 10, 8-8-об., 12-12-об., распространением на Кавказе судебных уставов от 1864 года, которые так и не коснулись горского населения, введением в 1871 г. гражданского управления, включением горских народов в 1880-е годы в состав казачьих отделов и т. д.

В качестве первой формы правления на завоеванных территориях, в том числе и в Карачае, выступают приставства. В поисках оптимальной формы правления российские власти без учета этнической принадлежности объединяли горские народы в одной и той же управленческой структуре.

Приставства были не очень удобной формой правления, так как объединяли в своем составе далеко не родственные горские народы, сильно отличавшиеся по языку и по территории проживания. Были случаи, когда один и тот же народ «раскидывали» по нескольким управлениям. И это неудивительно, так как приставские управления создавались спонтанно, в спешке, по мере завоевания и присоединения новых территорий.

о количестве приставских управлений свидетельствует «Записка главного штаба Кавказской армии» от июля 1847 года. К этому времени на Северном Кавказе было создано около 20 приставских управлений. Это были приставства «Бесленеевских народов», «Тохтмышевских аулов», «Карачаевского народа», «Урусбиевского, Хуламского, чегемского и Балкарского народов», «МалоКабардинское», «Дигорское», «Кумыкское», «Назрановского народа», «Карабулаков и чеченцев», «Надтеречных чеченцев и Брагунского народа»²Там же. С. 645-646..

По мере завоевания и присоединения новых территорий границы и состав приставских управлений постоянно менялись.

В 1847 году на правом крыле Кавказской линии существовало пять приставств:

1. Главное приставство закубанских народов, которое ведало ногайцами и дударуковскими абазинами.

2. Приставство тохтамышевское, ведавшее ногайцами рода тохтамыш.

3. Приставство бесленеевское и закубанских армян, куда входили еще и наврузовские ногайцы.

4. Приставство темиргоевского, егерукаевского, хатукаевского и бжедуховского народов.

5. Приставство карачаевского народа.

В 1848 году карачаевскому приставству были подчинены абазинские аулы.

В 1851 году приставства темиргоевского, егерукаевского, хатукаевского и бжедуховского народов были упразднены, а вместо них в 1852 году было учреждено новое приставство - Нижнекубанское. В 1855 году было упразднено главное приставство закубанских народов, вместо него создано приставство карамурзинских и кипчаковских ногайцев. В 1856 году было основано еще одно новое приставство - тебердинское. оно просуществовало всего год. В 1857 году приставство бесленеевское и закубанских армян было объединено с приставством карамурзинских и кипчаковских ногайцев в одно приставство закубанских ногайцев, а к карачаевскому приставству было присоединено тебердинское³РГИА (Рос. гос. исторический архив). Ф. 1268. Оп. 9/857. Д. 436. Л. 10..

В 1861 году карачаевское приставство вместе с присоединенным к нему тохтамышевским приставством было переименовано в Верхнекубанское, а приставство закубанских ногайцев - в Нижнекубанское⁴Кавказский календарь на 1872 г. Тифлис, 1871. С. 101.. Тогда же было образовано Лабинское приставство, объединившее народы, жившие между реками Белой и Лабой⁵РГВИА (Рос. гос. военно-исторический архив). Ф. 38. Оп. 30/286. Св. 868. Д. 24. Л. 200-201..

Нетрудно заметить, что путем объединения и разобщения горских народов, формируя по мере необходимости новые приставства, российская система административно-правового управления постепенно распространялась вглубь горских территорий.

Контроль над горским населением осуществляли приставы. В истории Карачая их было несколько. Назначались они преимущественно из числа русских офицеров. В 1836 году приставом карачаевского народа был назначен хорунжий Моздокского казачьего полка С. С. Атарщиков, который был ярким представителем российского командования, строго выполнявшим предписания и указания вышестоящего начальства.

С. С. Атарщиков и последующие приставы Карачая олицетворяли власть российской администрации на местах, в частности собирали подати и налагали штрафы, наказывали за малейшие нарушения, за что их карачаевцы особо не жаловали. Были случаи, когда конфликты между населением и приставом приводили к трагическим последствиям. Так, в 1851 году пристав карачаевских и абазинских народов войсковой старшина Мистулов за непомерные налоги с населения в ауле Хурзук был застрелен во время сбора штрафов. об этих событиях свидетельствует «Рапорт урядника Лагутина начальнику центра Кавказской линии Г. Р. Эристову об убийстве пристава карачаевского и абазинского народов войскового старшины Мистулова во время взимания штрафов с населения»⁶ЦГА КБ АССР (Центр. гос. арх. Кабардино-Балкарской АССР). Ф. 16. Оп. 1. Д. 1128. Л. 6-7.. В своем рапорте Лагутин сообщает: «Среди сбора штрафов с карачаевских жителей за разные преступления в селении Хурзук 13 числа сего ноября по всхождении солнца пристав карачаевских и абазинских народов войсковой старшина Мистулов присутствовал при шариатском суждении совместно с лицами: карачаевским эфендием, старшинами: подпоручиком Аслан-Мирзою Дудовым, подпоручиком Бедра Крымшамхаловым, старшинами Наны и Килешем Дудовыми и Барак Хубиевым, между прочими осудили взыскать штраф за воровство (на 20 р. сер.) с холопа, принадлежащего подпоручику Аслан-Мирзе Дудову по имени огурли. Сей огурла выхватил из рукава пистоль, выстрелил в пристава, попал в шею не навылет пулею, убил...»⁷Там же.. Однако это был не единственный случай, когда Мистулов злоупотреблял служебным положением.

В первый годы своей работы (1844 год) в качестве пристава Мистулов взыскал с населения огромный штраф размером в 25 пар быков, 95 овец и 5 баранов, аргументировав такое поведение тем, что карачаевцы «не имеют должного повиновения к начальству»⁸ЦГА КБ АССР. Ф. 16. Оп. 1. Д. 381. Л. 1..

Были и другие случаи взимания штрафов с карачаевского населения войсковым старшиной Мистуловым. Об этом лучше всего свидетельствует его собственный рапорт «Начальнику Центра Кавказской линии господину полковнику и кавалеру Хлюпину...», в котором сообщается о карачаевце Муссе Кечерукове, сосланном за совершенное (ранение 9 июля 1844 года в Кисловодской слободе, недалеко от самого укрепления Кавказской линии, рядового 1-й Линейной роты 3-го батальона Дмитрия Бурлацкого, стоявшего в секрете, выстрелом из ружья)⁹ЦГА КБР Ф. И-16. Оп. 1. Д. 340. Л. 2-об. им преступление в Россию и дважды сбежавшего по пути следования. Далее Мистулов повествовал о том, как преступник более 15 дней скрывался сперва у карачаевцев, а затем у цебельдинцев, за что «по прозьбе карачаевских старшин, чтобы по етому делу подозреваемых допустить шариатскому разбирательству, после какового разбирательства в помянутом деле остались виновными карачаевские жители поштрафованны смотря их по достатку волов, оружие и лошадьми, при сем при именном списке с означением у кого что заштрафовано, к Вашему Высокоблагородию представить честь имею», - так писал Мистулов 9 февраля 1847 года из станицы Боргустанской¹⁰Там же. Д. 701. Л. 36-36-об..

В приложенном к рапорту списке Мистуловым указано девять человек, подвергнутых огромному штрафу за укрытие арестанта. Все подозреваемые: «Кучук Дотуев (Кючюк Дотдуев. - П. А.), Темир булат Кечерюков (Темирбулат Кечеруков. -П. А.), Исуп Кечерюков (Юсуф Кечеруков. - П. А), Индрис Солпугаров (Идрис Салпагаров. - П. А), Магомет Котчеев (Магомет Катчиев. - П. А.), Едик Каппушев, Иса Бегаулов (Исса Бегеулов. - П. А.), Коркмас Баитоков (Къоркъмаз Байтоков. -П. А.), Солтан Сумаилов» - должны были уплатить денежный штраф в размере пятидесяти рублей серебром, скотом или оружием¹¹Там же. Л. 38..

обязанности и права пристава определялись специальной инструкцией, утвержденной главнокомандующим Кавказской армией. Согласно Инструкции 1802 года, каждый пристав, в том числе и Мистулов, был обязан:

1. Приводить в исполнение распоряжения начальства, касающиеся управления его народом.

2. охранять общества от внешних враждебных покушений, употребляя для того самих жителей.

3. Наблюдать за внутренним спокойствием, обуздывая своеволие или неповиновение и преследуя людей неблагонадежных.

4. Заботиться о внутреннем благоустройстве и возможном улучшении состояния жителей.

5. Наблюдать, чтобы спорные дела решались справедливо, по существующим народным обычаям, лицами, которым предоставлено это право.

6. Наблюдать, чтобы лица, содействующие ему в управлении, исполняли свои обязанности и имели должное от жителей уважение.

7. Разрешать незначительные спорные дела, которые ранее по обычаю находились в ведении муллы.

8. Более важные случаи должны были разрешаться при личном посредстве пристава. За уголовные преступления виновные, согласно инструкции, должны были предаваться военному суду.

В случае несогласия или жалобы на решения духовных дел кадием, приставу предоставлялось право разбирать спорные дела в присутствии нескольких духовных лиц¹²ГАСК (Гос. арх. Ставропольского края). Ф. 249. Оп. 3. Д. 167. Л. 7-15..

В перечень обязанностей пристава также входили наложение штрафа и надзор за правильным поступлением узаконенных податей и сборов с населения. В случае нарушения порядка пристав немедленно принимал меры к его восстановлению, наблюдал за точным исполнением низшими властями их обязанностей, следил, чтобы суд у горских народов функционировал согласно народным обычаям и установленным для него правилам, выявлял пребывание в аулах неблагонадежных людей и их укрывательство лицами, преследуемыми законом¹³ЦГВИА. Ф. 400. Д. 28. Л. 110-118.. о чрезвычайных событиях пристав немедленно сообщал начальнику отдела и дожидался его дальнейших указаний.

Помимо должностных обязанностей, пристав имел определенные права, которые он мог применить в отношении коренного населения, в частности пристав мог избирать лиц для заведывания горскими аулами, представляя их для утверждения в должности начальнику Кубанской области; временно отстранять от должности аульных старшин, пока его решение не получит одобрения у начальника Кубанской области; подвергать должностные лица взысканиям и аресту не свыше месячного срока; представлять начальнику области, отдела или округа к награждению подчиненных ему лиц и коренных жителей, отличившихся усердием или принесших пользу краю. За период работы в Карачае (более 10 лет) Мистулов, согласно «Переписке со штабом войск Кавказской линий и черноморья о предоставлении горцев к наградам за отличную службу в армии», в которой «испрашивается о награде карачаевским чиновникам старшинам и узденям, оказавшим отличие и верность Российскому Правительству»¹⁴ЦГА КБР. Ф. И-16. Оп. 1. Д. 480. Л. 21-23., представил к награде только двух жителей Карачая, которые не имели судимости и не были оштрафованы. Это «проживающий в Карачаеве с давнего времени кабардинский князь Тау-Султан Карамурзин... и Карачаевский уздень Харшим Капушев...». Свое решение представить к награде именно этих лиц Мистулов аргументировал тем, что «этот князь и уздень во всем содействовали первым и не менее этого оправдали себя в верности, той, что они поймали своего же жителя Муссу Кучурюкова (Кечерукова. — П. А.), преступника, бывше отправленного уже в Ставрополь и бежавшего из замка к непокорным горцам. теперь Кучурюков как ими пойман, вторично отправлен в Ставрополь, поэтому, действительно заслуживают испрашиваемой награды»¹⁵Там же.. Речь идет об упомянутом Муссе Кечерукове, которого помогли задержать Тау-Султан Карамурзин и Харшим Каппушев.

К сожалению, как отмечалось выше, за непомерные налоги Мистулов был убит одним из холопов карачаевского князя А.-М. Дудова. Инцидент завершился тем, что несколько человек скончались на месте, в их числе и сам стрелявший крестьянин Огъурлу.

Между тем важно отметить, что не все приставы, направленные в регионы, в том числе и в Карачай, были агрессивно настроены против горских народов. Следующим приставом Карачая был назначен войсковой старшина Т. Тургиев, который особо поддерживал карачаевскую аристократию и богатые слои населения. Новый пристав приступил к своим обязанностям в очень неспокойное для всего Кавказа время, связанное с сопротивлением закубанских адыгов, постоянной пропагандой турецких агентов, призывавших горцев к борьбе с Россией, и - главным образом - продолжавшейся отчаянной борьбой Чечни и Дагестана.

В этой сложной для кавказского командования обстановке выход из сложившейся ситуации виделся в привлечении на свою сторону как можно большего числа представителей горского населения, а именно аристократии и богатых владельцев, в частности поощряя их наградами и подарками. Имея в своих руках как экономическую, так и политическую власть над горскими обществами, князья и дворяне вынужденно оказывали давление на население, потому что были обязаны выполнять распоряжения российской администрации.

То, как российское правительство поддерживало горских князей, прекрасно демонстрирует современный исследователь Ш. Батчаев. В своей работе, посвященной участию представителей карачаевского народа в различных войнах, которые вела России с внешними врагами, автор сообщает: «14 февраля 1854 г. за преданность российскому правительству были пожалованы серебряные медали ,,За усердие” на Аннинской ленте: для ношения на шее — князю Исмаилу Крымшамхалову (свидетельство № 144); для ношения в петлице - князю Идрису Карабашеву (№ 154), узденю Сулемену Боташеву (№ 155)... Медали эти были высланы 3 июня приставу Тургиеву, который и выдал их по соответствию. Кроме того, 15 мая были пожалованы награды князьям подпоручику Магомету (свидетельство № 215) и Аслан-Беку (№ 217) Крымшамхаловым ,,за отличия в делах против горцев с 3-го по 7-е февраля 1851 года во время движения отряда за р. Лабою (против закубанских адыгов, которые постоянно совершали набеги)”»¹⁶ЦГА КБР. Ф. 16. Оп. 1. Д. 1314. Л. 9-10, 12-12-об.. Свидетельства были «получены и по принадлежности выданы» генерал-майором Грамотиным¹⁷Там же..

особая посредническая роль в этом процессе принадлежала приставу карачаевского народа Т. Тургиеву. По просьбе начальника Центра Кавказской линии генерал-майора Грамотина Тургиев составил список карачаевцев, заслуживающих денежные награды и подарки. Столь высокие награды выдавались «за сообщение сведений о мнениях народа, за полезные внушения для Русского правительства в настоящее смутное время.». Присланные подарки общей стоимостью в 469 рублей поражали оригинальностью и дороговизной. отдельная сумма выделялась для премий. Стоимость особо ценных подарков: перстень с бриллиантами и топазом (ценой в 159 рублей), 2 золотых часов (по 120 рублей) и серебряные часы (за 70 рублей) — определялась Грамотиным. Денежные суммы небольших размеров определял Тургиев.

В зависимости от сложившейся обстановки начальникам приставских управлений вменялись в обязанность совершенно не предусмотренные инструкцией задания. Так, Тургиеву было поручено, в связи с начавшимся 8 октября 1853 года усложнением обстановки на Кавказском фронте, в короткие сроки создать отряды карачаевской милиции. Каждое отдельное приставство должно было выставить определенное количество милиционеров. При этом правительство рассматривало еще и «благонадежность народа», и «назначение в милицию людей необходимых для пользы народа, и раскладка о числе милиционеров делалось не по народонаселению, а по ближайшему усмотрении с обстоятельствами края»¹⁸Батчаев Ш. М. Карачаевцы в войнах России (вторая половина XIX - начало XX в.). М.: РепроЦентр, 2005. С. 14; Военно-исторический словарь. М., 2002.. Чтобы выполнить эту непростую проблему, Тургиев вынужден был срочно выехать 10 мая 1854 года из станицы Боргустанской в Карачай.

При этом он не забыл потребовать от начальства прислать карачаевцам подарки, которые «.по усмотрению, лично мог бы передать таковым, более уважаемым и преданным к правительству, и в раздаче таковых представить именной с подробностью список...»¹⁹Батчаев Ш. М. Указ. соч. С. 21.. Начальство не медлило: перстень и 40 полуимпериалов, а спустя некоторое время 70 рублей серебром доставили Тургиеву, который и раздал их в соответствии с подготовленным им «„Именным списком” следующим лицам: народному эфенди Магомету Хубиеву — бриллиантовый перстень, поручику Магомету Крымшамхалову — золотые часы и 23 рубля 60 копеек. Подпоручикам: Абдурзаку и Бадре Крымшамхаловым — по 15 рублей 45 копеек, Каншау-Бию Крымшамхалову -золотые часы и 25 рублей 75 копеек, Шмауха Дудову - серебряные часы и 15 рублей 45 копеек, Магомету Дудову - 13 рублей 50 копеек, Керти Салпагарову, Эль-Мырзе Узденову, Алию Джараштыеву - по 10 рублей 30 копеек, юнкеру Аслан-Беку Крымшамхалову - 20 рублей 30 копеек. Прапорщику Тау-Солтану Карамырзаеву -10 рублей и абхазскому князю Кадыр-Бею Маршания - 10 рублей 30 копеек. Кроме того, выделялось князьям: Тау-Солтану Крымшамхалову - 15 рублей 45 копеек, Исмаилу Крымшамхалову - 10 рублей 30 копеек, Наныу Дудову - 11 рублей 30 копеек, Алию и Темирчоку Карабашевым - по 5 рублей 15 копеек, и узденям: Ахмату Азаматову - 20 рублей 60 копеек; Кулчора Кочкарову, Азамату Коркмазову и Наурузу Семенову - по 10 рублей 30 копеек; Бараку Узденову, Даулет-Гери Хасанову, Хусину Хубиеву и Джамболату Ахматову - по 5 рублей 15 копеек; Аппе Эркенову, Сулемену Боташеву - по 5 рублей»²⁰ЦГА КБР. Ф. 16. Д. 1612. Л. 11, 2-3, 5, 10, 8-8-об., 12-12-об..

В результате упорного труда и активной работы с населением приставу карачаевского народа Т Тургиеву удалось создать отряд милиции из 105 человек. Карачаевские отряды достойно охраняли границу с Абхазией и блестяще несли караульную службу. Более восьми месяцев карачаевцы выполняли распоряжения пристава, ни разу не нарушив указаний. В благодарность за их ответственное отношение к службе в очередной раз Тургиев обратился к начальству с просьбой о поощрении особо ответственных и добросовестных карачаевских милиционеров.

Первого ноября 1854 года войсковой старшина Т. Тургиев просил у генерала Грамотина: «Выдачу денежного вознаграждения 43-м человекам карачаевцам, за караульную их службу... положить старшинам по 20-ти, а простым всадникам по 15 коп. в сутки, коия в месяц составляется одному старшине 6-ть, и всаднику 4 руб. 50 коп. серебром». Просьба Тургиева была удовлетворена. Вопрос с оплатой решился быстро и положительно²¹Там же. Л. 18.. Вскоре закончилась и служба карачаевских милиционеров. В своем сообщении начальству от 25 декабря 1854 года Тургиев докладывал о том, что «карачаевские всадники, занимавшие караулы по дорогам, ведшим из Цебельды в Карачай, а также и по Кубани до поста Кумского, по случаю выпадшего снега, 24-го числа сего месяца спущены им (Тургиевым. — П. А.) в дома»²²Там же. Л. 20-20-об..

В целом можно признать отношение пристава Т. Тургиева к карачаевцам вполне доброжелательным, учитывая то, что он осуществлял свое правление в достаточное сложное для России время и многие обстоятельства в этих условиях от него не зависели.

После правления Т. Тургиева на пост пристава Карачая заступил полковник Аглицев. Помимо выполнения своих прямых обязанностей, Аглицев уделял большое внимание главному вопросу карачаевцев - земельному. Изучив положение народа и выявив большие земельные затруднения у карачаевцев, пристав решил изложить свои соображения в «Докладной записке начальнику штаба Кубанской области от 20 августа 1864 года». С большим сочувствием к народу Аглицев сообщал следующее:

«Общество жителей карачаевского племени находясь ныне в числе подведомственных мне туземцев до принесения покорности русскому правительству т. е. до 1828 г. владела поземельными угодьями, которые составляли их собственность, как отдельного самостоятельного общества. Земли, принадлежащие ныне командующему войсками графу Евдокимову имели следующие границы: от каменного моста вверх по реке Малке до Эльбруса, по р. Кичмалке с верховьев вниз до соединения с этою рекой Малкою, по реке Эшкакону вниз до соединения с этой рекой и рекой Подкумком и вниз по Куме до расположения ст. Белочевной, откуда река по Эльтаркачу до соединения с р. Джегутинской до впадения с Кубанью и от Теберды вверх до снежного хребта.

Землями этими карачаевцы пользовались до принесения покорности русскому правительству и уже впоследствии, соседи их, кабардинцы, мало-помалу стали оттеснять их в поземельном довольствии и присваивать себе принадлежащие им земли, из-за которой постоянные споры и столкновения заканчивались неизбежно кровью...»²³РАСПИ (Рос. арх. социально-политической истории). Ф. 65. Оп. 1. Д. 128. Л. 12, 12-об..

Убеждая начальство в острой нехватке сенокосной и пахотной земли в Карачае, Аглицев в качестве неопровержимого доказательства приводил случаи, когда «жители Карачая арендуют почти все кордонные и казенные земли и нанимают таковую даже у жителей казачьих станиц, как Горского, так и Кубанского войска. Но все-таки не удовлетворяют свои хозяйственные потребности и домашние нужды. В ввиду такого стеснительного положения карачаевского народа и по прямой своей обязанности как ближайший их начальник, - писал он далее, - утруждаю просьбою Ваше Сиятельство только признать возможным улучшить быт карачаевцев в нормальном довольствии, ибо самые удобные земли в низовьях реки Эшкакона, Кисловодского, Эльтаркача, Джегуты, Подкумка и Кумы, которая местность низовьями своими не входит в их участок отнесли либо по количеству к казенным землям, находящихся в моем распоряжении, либо к так называемым кордонным участкам или же в состав участков пожалованных казачьих станиц»²⁴Там же..

Следует отметить, что полковник Аглицев был последним приставом Карачая, так как приставства, как переходная форма правления, необходимая для военного времени, выполнили возлагавшиеся на них функции и обязанности. После завершения Кавказской войны несостоятельность приставских управлений стала очевидной.

Тем не менее, несмотря на свои недостатки, система приставств сыграла определенную положительную роль в организации управления горскими народами. Именно в период их существования стали исследоваться адаты - нормы обычного права народов Северного Кавказа. «Была подготовлена почва для дальнейшего усовершенствования управления регионом: искоренялись старые родовые

институты, вводилась административная определенность, происходила постепенная трансформация правосознания горцев, приспособление горских обществ к общеимперскому управлению и праву»²⁵Отчет наместника кавказского и главнокомандующего Кавказской армией: 1857-1859 гг. Б. м., 1861; Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказским краем. Тифлис, 1907. С. 168-169..

По окончании активных военных действий система приставств стала тормозящим фактором, мешающим дальнейшему оперативному управлению регионом. Осенью 1864 года приставские управления были упразднены и заменены окружными правлениями.

Следующим этапом административного реформирования Северного Кавказа стало введение системы военно-народного управления. Основными нормативными актами, регулирующими деятельность кавказской администрации в этом направлении, стали «Особая инструкция для управления горцами», составленная князем А. И. Барятинским, и инструкция «По управлению народами, не вошедшими в состав гражданского управления»²⁶Отчет наместника кавказского....

На военно-народное управление возлагались в основном полицейские обязанности. В отчете князя Барятинского за 1857-1859 годы были изложены основные цели и задачи административного управления горскими народами:

1. Судебные и полицейские функции возлагались на представителей царской администрации, в частности на русских офицеров. Гражданские лица от управления отстранялись.

2. Было сохранено применение норм обычного права, но по достаточно ограниченным категориям дел; вводилось словесное судопроизводство; на духовный суд возлагалось решение только тех дел, которые были связаны с религиозными нормами²⁷ГАКК (Гос. арх. Краснодарского края). Ф. 774. Оп. 1. Д. 2. Л. 6..

3. Для естественного процесса формирования государственности и гражданственности у горцев создавались благоприятные условия; принимался ряд мер по восстановлению в правах высших сословий горского населения. они должны были стать для российской администрации основной социальной базой.

4. Предпринимался ряд эффективных экономических мер в целях повышения уровня благосостояния горцев (развитие торговли, промышленности, решение аграрного вопроса, выделение денежных пособий и т. д.).

5. Проводился ряд мер, направленных на дальнейшее развитие культуры горцев, их традиций, на вовлечение их в сферу культурного влияния России.

Таким образом, система военно-народного управления ставила перед собой довольно сложный комплекс задач, охватывающий социально-политическую, экономическую и духовную жизнь горских народов Северного Кавказа. Результатом введения военно-народного управления должно было стать укрепление позиций России на Кавказе.

В январе 1866 года было утверждено «Положение об управлении горцами Кубанской области», которое предусматривало активные административные и судебные преобразования. Соответственно «Положению...», местные национальности Кубанской области были распределены по пяти военно-народным округам²⁸РГВИА. Ф. 400. Оп. 260 (№ 910). Д. 72. Л. 40-141: Эльбрусский, Урупский, Лабинский, Псекупский, Зеленчукский. Карачаевские и абазинские аулы по реке Куме и ее притокам, согласно «Положению...», вошли в Эльбрусский округ. Начальником Эльбрусского округа был назначен штабс-капитан Н. Г. Петрусевич.

Являясь представителем русского командования на месте, Н. Г. Петрусевич, в отличие от предшественников, никогда не стремился к голому администрированию. Напротив, он уделял самое серьезное внимание изучению нравов, обычаев, норм обычного права (адатов) карачаевского народа, ибо прекрасно понимал, что без знания традиционного уклада горцев было невозможно завоевать доброе и чуткое отношение народа к себе, заслужить его доверие.

окружных начальников местные жители по привычке продолжали называть приставами. Н. Г. Петрусевич сохранился в памяти Карачая как самый справедливый и честный пристав, хотя он изначально был назначен начальником Эльбрусского округа.

В своей деятельности начальник округа руководствовался должностными инструкциями, в частности «Положением об управлении сельскими общинами» и «Временными правилами горских словесных судов»²⁹Кануков А. А. Положение о сельских (аульских) обществах и общественном управлении... в горском населении Терской области. Владикавказ, 1908. С. 12; Горский календарь на 1895 г. Владикавказ, 1894. Вып. 4. С. 135-148; Рейнке Н. М. Горские словесные суды Кубанской области. СПб., 1912., а также распоряжениями вышестоящей администрации. В подчинении окружного начальника находились все подразделения административной системы окружного управления. Он контролировал действия помощников по управлению, участковых начальников, сельских старшин, членов окружного и сельского судов.

«Положение об управлении горцами Кубанской области» от января 1866 года предусматривало не только административные, но и судебные преобразования. В этой связи для разбирательства спорных и тяжебных дел жителей горских округов учреждались окружные словесные суды. «Народные», или окружные, суды действовали под председательством окружного начальника или его помощника, «в составе трех депутатов и двух кадиев по выбору населения...»³⁰ГАКК. Ф. 774. Оп. 1. Д. 2. Л. 6.. Следовательно, занимая должность начальника Эльбрусского округа, Н. Г. Петрусевич одновременно являлся и председателем окружного суда.

В 1869-1870 годах было введено «Положение об устройстве аульных обществ Кубанской области», которая включала в свой состав и Эльбрусский округ³¹Кубанский календарь на 1912 г. Екатеринодар, 1911. С. 329-333.. Оно регламентировало жизнь сельских обществ, состав, круг деятельности, права и обязанности чиновников сельского управления. Согласно «Положению...» 18691870 годов, в сельских обществах горских округов власть сосредотачивалась в руках старшин и их помощников, которые выбирались на сельских сходах³²Памятная книжка Кубанской области. Екатеринодар, 1881. С. 81..

Компетенция аульных сходов была довольно обширна. Они избирали должностных лиц, решали земельные вопросы, выдавали увольнительные свидетельства, назначали опекунов и наблюдали за их образом действия, разрешали семейные разделы, заботились об аульном хозяйстве, проверяли деятельность должностных лиц³³История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в. М., 1988. С. 282..

В целом «Положение.» 1869-1870 годов предоставляло сельским сходам широкие полномочия. Но на деле сельские общества были подконтрольны местной администрации и лишены самостоятельности в принятии важных решений. «Старшинами обычно назначались чиновники, офицеры, представители богатой верхушки. Сельская администрация во главе со старшиной служила активным проводником политики царизма. Она иногда чинила произвол и насилие. Сельские чиновники занимались взяточничеством, произвольно расходовали сельские общественные деньги»³⁴Абрамов Я. В. Кавказские горцы. Краснодар, 1927. С. 25..

Неудивительно, что население аула с неприязнью относилось к этим навязанным ему старшинам. «Недовольство аульных обществ своими старшинами -факт положительно общий»³⁵Памятная книжка Кубанской области. С. 89., - писал Я. В. Абрамов.

Лица, избранные в качестве старшин один раз, стремились остаться на этой должности как можно дольше, для чего любыми способами добивались благосклонности начальства и не гнушались никакими средствами для достижения цели. Благоволение начальства давало, очевидно, больше шансов на благоприятный исход аульских выборов, чем личные взаимоотношения старшин с членами сельского общества.

На сельском сходе избирался и аульный суд. Судей должно было быть не менее трех человек. Они избирались на общем сходе сначала ежегодно, а затем раз в три года.

Ведомству аульного суда подлежали имущественные споры и тяжбы между горцами, дела о мошенничестве и мелких кражах, дела о нарушении общественного порядка³⁶ГАКК. Ф. 452. Оп. 2. Д. 646. Л. 4.. Аульный суд созывался старшиной. Должность судей была платной. Жители аула были обложены особым сбором в пользу судей (1 рубль в год), который шел в аульные суммы, а из них выплачивалось жалованье судьям³⁷РГИА. Ф. 1268. Оп. 14. Д. 11. Л. 13..

Таким образом, сельское «общественное» управление, созданное в Кубанской области, не имело особой самостоятельности и снизу доверху находилось в зависимости от административных структур, созданных областными и российскими властями. Должностные лица могли быть смещены в любое время в административном порядке. Начальникам округов были предоставлены широкие права в отношении выборных представителей аульной администрации, вплоть до их ареста. Положительным было то, что с введением данного «Положения.» сельское управление Кубанской области впервые получило единое устройство, деятельность сельских обществ и органов их самоуправления стала регулироваться едиными нормами законодательства.

К концу 60-х годов правительство сочло эту задачу выполненной и сделало следующий шаг по пути «постепенного объединения» Кавказа с Россией³⁸Очерки истории народов Карачаево-Черкесии. Ставрополь, 1967. С. 431.. Таким шагом стали отмена системы военно-народного управления и распространение на горское население общего для России законодательства. Тем не менее изучение деятельности системы военного управления показывает, что ее результаты были противоречивы. Естественно, российские чиновники, опираясь на широкие полномочия, допускали злоупотребления своей властью. Примером могут служить действия некоторых чиновников, подталкивавшие часть горского населения к переселению в Турцию. однако в системе военно-народного управления были и положительные моменты, а именно:

1. Проведение земельной реформы и прекращение отношений крепостной зависимости в горских обществах.

2. Создание почвы для ликвидации власти родовой аристократии, что значительно облегчило переход горцев под управление российской власти.

3. Создание условий для экономического роста горских обществ - развития сельского хозяйства, ремесла, торговли и так далее, что способствовало повышению жизненного уровня горских народов.

4. Подготовка мер для развития просвещения и образования. Этому способствовало создание специальных школ для горцев, где основная часть учащихся обучалась за казенный счет, а остальные - за счет горских обществ.

5. Сбор обширных статистических данных, дающий сведения о численности и социальном статусе населения горских обществ, качестве и количестве занимаемых ими земель.

Таким образом, анализируя действия системы военно-народного управления, созданной в период нестабильной обстановки на Северном Кавказе, можно прийти к следующему выводу. Несмотря на целый ряд недостатков, она явилась своего рода переходной ступенью, которая создавала благоприятные условия для вовлечения местного населения в сферу официального российского законодательства и подготавливала приобщение горских народов Кавказа к мирной жизни и к взаимовыгодному сотрудничеству горского и русского населения.

С 1 января 1871 года военно-народные округа Кубанской области были ликвидированы. «Положение...» 1871 года вводило у горских народов гражданское управление, и они наравне с русским населением вошли в состав уездов. Согласно «Положению.» Кубанская область была разбита на пять уездов: Баталпашинский, Майкопский, Екатеринодарский, Ейский, Темрюкский.

Карачаевцы и абазины бывшего Эльбрусского округа вошли в состав Баталпашинского уезда. В связи с ликвидацией округов и образованием уездов в Кубанской области, Н. Г. Петрусевич теперь назначался начальником Баталпашинского уезда.

В 1875 году Н. Г. Петрусевич выступил с годовым отчетом на карачаевском языке. Это был его последний отчет перед карачаевским народом.

одновременно с гражданским управлением в горских округах вводились и новые судебные учреждения - горские словесные суды.

Новые суды вводились якобы временно, до полного, как писалось, «распространения русского законодательства»³⁹Рейнке Н. М. Горские и народные суды Кавказского края // журн. М-ва юстиции. 1912. № 2. С. 10.. В соответствии с этим, для руководства работой судов 18 декабря 1870 года было обнародовано постановление о введении в Кубанской и Терской областях «Временных правил горских словесных судов», утвержденных наместником кавказским. Но это снова были «временные» правила, которые вводились «впредь до полного введения судебных уставов 20 ноября 1864 года в местностях, занимаемых горским населением Кубанской и Терской областей»⁴⁰РГВИА. Ф. 38. Оп. 7. Д. 369. Л. 48; Там же. Д. 387. Л. 1-10..

Сенатор Н. М. Рейнке, тщательно изучивший состояние судоустройства в Кавказском крае, в связи с введением новых судебных учреждений писал следующее: «... Основная точка зрения закона на горские и народные суды, как на учреждения временные, определенно выражена в ст. 761 законов судопроизводства гражданского, в которой отмечается, что горские суды сохраняются временно, в зависимости от успеха гражданственности. Поэтому в местностях, занимаемых горским населением, определение времени введения мировых учреждений, на одинаковых основаниях с занятыми русским населением местностями, представлено усмотрению наместника»⁴¹Рейнке Н. М. Горские словесные суды Кубанской области. С. 49..

Горские словесные суды Терской и Кубанской областей продолжали функционировать согласно указаниям (84 статьи), содержащимся в специальных «„Правилах для горских словесных судов Кубанской и Терской областей”, утвержденных наместником Михаилом Николаевичем от 18 декабря 1870 года»⁴²Там же. Л. 9..

Таким образом, анализ вышеприведенных положений, инструкций, правил позволяет сделать вывод о том, что вся деятельность российских чиновников в этом направлении сводилась «обыкновенно к неудачной попытке привить горским и народным судам начала русского судопроизводства»⁴³Там же. Л. 49..

Наряду с руководящими инструкциями и положениями деятельность народных судов регламентировалась многочисленными распоряжениями самого разнообразного содержания, отзывами, указами и тому подобными документами, издававшимися как местными губернаторами, так и различными представителями высшей администрации Кавказского края.

Нередко отрывочные, несогласованные между собой, неточно отредактированные положения и правила разрабатывались лицами, не имевшими юридического образования, не подготовленными к законодательной деятельности, особенно по судебной части, практически не знакомыми с адатно-правовой системой народов Северного Кавказа.

В Кубанской области были созданы три горских словесных суда -Екатеринодарский, Майкопский и Баталпашинский, охватывавшие места компактного проживания горского населения. Судебные дела карачаевского народа рассматривались в Баталпашинском суде. Поступившие в горский суд дела рассматривались по истечении одного года с момента получения («например, дело номер 199-1909 г., отложенное 8 апреля 1909 года по другой очереди, не назначено до сего времени», - писал Н. М. Рейнке в 1912 году)⁴⁴Там же. Л. 10..

Все поступавшие в суд уголовные дела рассматривались судом в коллегиальном составе, а статья 11 «Временных правил» гласила: «Совершенные горцами и предусмотренные уставом о наказании судебные проступки: против порядка управления (ст. 29-34), против благочиния, порядка и спокойствия (ст. 35-51), против общественного благоустройства (ст. 52-7), против народного здравия (ст. 102-116) - и все нарушения уставов: о паспортах, о строительного и путей сообщения, пожарного, почтового и телеграфного (ст. 58-161) - решаются одним председательствующим в Горском словесном суде, без участия депутатов»⁴⁵Там же. Л. 40.. Таким образом, в данном случае коллегиальность не соблюдалась.

Период гражданского управления длился недолго - с 1871 по 1888 год.

Особенно осложнилось положение в уездах Кубанской области с горским или смешанным населением в период Русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Это объяснялось тем, что представители горских народов, несмотря на то, что они были освобождены от несения воинской службы, нередко призывались в армию и под видом добровольцев отправлялись в район военных действий.

Правительственные власти и местная администрация прилагали все силы к тому, чтобы не допустить открытых и массовых выступлений местного населения против существующих порядков. Горцам Кубанской области запрещалось носить огнестрельное и холодное оружие, без которого они не представляли себе жизнь. Наряду с этим местные власти предпринимали меры к выселению наиболее неблагонадежных лиц во внутренние губернии России. Предпринимались и другие меры карательного характера.

В результате усиления колониального гнета и русификаторской политики царизма у горских народов были отобраны даже те незначительные политические права, которые им дали в 60-70-е годы XIX века. «Все управление областью было военизировано и подчинено казачьей администрации. Казачество в эти годы было одним из оплотов царизма, поэтому правительство стремилось повысить его роль и значение»⁴⁶Невская В. П. Карачай в пореформенный период. Ставрополь: Ставроп. кн. изд-во, 1964. С. 40..

В проекте преобразования административного управления Кубанской и Терской областей, а также Кубанского и Терского казачьего войска, с циничной откровенностью сформулированы задачи, которые самодержавие возлагало на казачество. Правительство «воздвигало из казачьих станиц живой оплот на своих южных окраинах, оплот, который должен был сперва оградить спокойствие внутренних провинций от хищничества горцев, а затем стеснить и задавить этих горцев в их собственных землях»⁴⁷РГВИА. Ф. 400. Оп. 260/910. Д. 72. Л. 5., - писал чиновник кавказской администрации.

Таким образом, в результате административных преобразований и контрреформ 1880-х годов гражданское управление и гражданские органы власти в Кубанской области были ликвидированы и заменены военно-казачьими отделами: Ейским, Темрюкским, Екатеринодарским, Майкопским, Кавказским, Лабинским и Баталпашинским.

Используя поэтапную систему управления, российской администрации так и не удалось выработать единую концепцию интеграции горских этнических обществ в административно-правовую структуру страны.

Тем не менее исследование опыта административно-правового регулирования в досоветский период важно в условиях современного реформирования российской административной системы.