Карачай с древнейших времен до 1917 года. Историко-этнографические очерки Глава четвертая. Социально-правовой уклад

Важнейшей отраслью правовой культуры Карачая выступало имущественное право, с которым были тесно связаны почти все другие отрасли нормативного уклада – земельное, брачно-семейное, трудовое право и др. По сути дела, именно имущественное право составляло основу, сердцевину формирующегося гражданского права. Сам фактор ограниченности земельных ресурсов в нагорной зоне (где располагались основные карачаевские селенья) побуждал горцев регулировать земельные отношения, тщательно измерять площадь угодий, устанавливать и строго оберегать межевые знаки, следить за порядком эксплуатации пастбищ и т.д. Все это позволяло избегать имущественных конфликтов, которые при печальном обороте дел могли заканчиваться увечьями и убийствами. Народная юстиция (обычное право, адат) вырабатывалась, видоизменялась и совершенствовалась веками, и хорошее ее знание общинниками было непременным залогом их семейного и личного благополучия.

Обычное право на протяжении долгих веков выработало систему регуляции наследственного права. По одному из его базовых принципов, в наследованеии «ближайшие степени родства устраняют дальнейшие» и, при этом, «лица, состоящие в равных степенях родства, наследуют в равной мере»⁴⁷²Шаханов Б.А. Указ. соч. с.140. Адат предусматривал, что со смертью собственника во владение его имуществом «вступали его наследники по мужской линии родства, причем ближайшая степень родства исключала дальнейшую»⁴⁷³Иваненков Н. Указ. соч. с.29-39.

По адату, после смерти отца наследниками первой очереди выступали его сыновья, имевшие «право на равную часть как движимого, так и недвижимого имущества». При этом не делалось никакой «разницы между единоутробными и единокровными сыновьями»⁴⁷⁴Миллер Б.Вс.Указ. соч. с.37.

Каждый из братьев имел «право требовать раздела, или по крайней мере выдела» и такое требование большак был «обязан выполнить беспрекословно». По обычаям семейного раздела, «после долгих трудов, путем продолжительных уравниваний» определялась «та доля, которая должна достаться каждому из братьев». Наследуемое имущество делилось по числу наследников, после чего жеребьевкой («жребий вынимают или мальчики, или старики») определялся владелец каждой доли. Вначале распределялась недвижимость, а затем – движимое имущество⁴⁷⁵Миллер Б.В. Указ. соч. с.30-31, 32, 39, 40. В случае, если наследователи получали при разделе «сакли неравного достоинства», то стоимостная разница уравнивалась «скотом и деньгами»⁴⁷⁶Миллер Б.В. Указ. соч. с.68.

Сад родительской усадьбы делился между наследниками «по счету деревьев». Некоторая часть недвижимости оставалась в общем владении (например, мельница, пользоваться которой имел право каждый из наследников, «причем устанавливается известная очередь»)⁴⁷⁷Миллер Б.В. Указ. соч. с.39-40.

Адат регулировал и случаи, когда наследники «не могут придти к соглашению, как поделить какой-нибудь участок земли, который в одинаковой мере привлекает каждого так, что никто не желает его уступать другому». В таком случае спорный участок признавался общей собственностью, «но к нему никто не должен касаться»⁴⁷⁸Миллер Б.В. Указ. соч. с.39-40.

Согласно карачаевским адатам, старший брат «именно в силу своего старшинства, первородства» при разделе мог получить «некоторую добавочную долю, в сравнении с младшими (так наз. майорат)»⁴⁷⁹Миллер Б.В. Указ. соч. с.37-38. Такая доля могла состоять как из движимого, так и (гораздо реже) недвижимого имущества проявляясь «обыкновенно, или в лучшей лошади, шашке, ружье, или в небольшом клочке земли (садике), или, наконец, в предоставлении ему лучшей сакли, самой большой, если она ему по вкусу». При этом майоратная прибавка «не должна быть чрезмерной, идти в ущерб интересам других братьев, должна выражать лишь известное уважение, которое ему оказывают этим путем младшие братья, а не вести к обогащению его на их счет»⁴⁸⁰Миллер Б.В. Указ. соч. с.59.

Следует отметить, что «были несколько увеличены» как самого старшего, так и самого младшего из братьев: «первому – за старшинство, а последнему – как будущему кормильцу» родителей⁴⁸¹Кубанский сборник.-Екатеринодар, 1910. Т. XV. с.300-301. Отмечается, что прибавка старшему и младшему сыновьям пишет «редко передавалась землею»⁴⁸²Шаханов Б.А. Указ. соч. с.140.

При разделе отцовского наследства «некоторую прибавку, из чувства сострадания» делали «больным и увечным братьям, которые сами не в состоянии хорошо управлять своим хозяйством»⁴⁸³Миллер Б.В. Указ. соч. с.39-40.

Младший брат, оставаясь с родителями, наследовал их дом и земельный участок. Если его братья были холосты, то они могли оставаться в отчем доме или получить другое жилище /если имелось/; им из родительского надела выделялись участки для постройки в будущем собственного дома⁴⁸⁴Там же. с.70.

Бытовала и норму, которая позволяла брату, еще не выделившемуся из семьи, «продать постороннему лицу принадлежащую ему часть общего имущества, свою идеальную долю в недвижимости». Тогда приобретатель до раздела семейного имущества приобретал право «пользоваться участком в том же размере, в каком пользовался продавец, а также и такой же частью»⁴⁸⁵Миллер Б.В. Указ. соч. с.30-31, 32.

В случае, если умирал один из двух братьев, живших после смерти отца нераздельно, то его долю наследовали сыновья⁴⁸⁶Кубанский сборник.-Екатеринодар, 1910. Т.XV. с.300-301.

Адат допускал, что наследником главы патриархальной семьи мог быть и внук. Это происходило в случае выдела – с согласия главы семьи – кого-либо из сыновей, сын последнего мог остаться при деде. По адату, такой внук мог одновременно наследовать как своему отцу, так и деду (например, в его земельном «прожитке»)⁴⁸⁷Там же. с.39-40.

Нормы адата предусматривали, что «при бездетности наследовали земельное имущество все дальние родственники покойного»⁴⁸⁸Там же. с.73. В случае отсутствия сыновей, согласно адату, наследниками выступали братья⁴⁸⁹Шаханов Б.А. Указ. соч. с.140.

Бывали случаи, когда глава семьи, не имея сыновей и иного мужского потомства, делал наследником зятя, который переселялся к тестю. Однако, если у главы семьи имелось несколько дочерей, то такой зять-наследник получал равную с ними долю⁴⁹⁰Миллер Б.Вс.Указ. соч. с.36-37 (очевидно, такая норма ведена в процессе исламзации).

По карачаево-балкарским адатам, земля тех свободных общинников- каракиши, которые не имел наследников, поступала к князю⁴⁹¹Документы по истории Балкарии 40-90 гг. XIX в.-Нальчик, 1959. с.87, 89.

Как отмечается в источниках царской поры, в Карачае «наследование происходит или по обычаю, или по шариату; последнее – тогда, когда об этом сделает наследователь завещание»⁴⁹²Иваненков Н.с.Указ. соч. с.44.

Адаты регулировали и другие формы оборота имущества, включая и право дарения. Как отмечали еще дореволюционные этнографы, в карачаевской патриархальной семье именно дары зачастую составляли «единственный источник образования частного имущества» сыновей, подчиненных самовластной воле отца. Приводятчся случаи, когда «сын воспользуется любовью в себе отца и выпросит у него несколько штук скота», которые и составляли его собственность». Бывало, что и «любящий дед, при опасной болезни внука, дает обещание, в случае выздоровления, подарить ему лошадь или корову, и затем исполняет свое обещание». Во всех этих «редких случаях, когда сын имеет свое более или менее значительное имущество» (напр., в виде участка земли, подаренного отцом), он мог вступать по нему «в обязательства, и гражданские взыскания». Однако и в таком случае отец, как глава семьи, «как законный представитель», предъявлял иск за сына и выступал за него «на суде в роли ответчика». В XIX в. акт дарения недвижимости, в т.ч. со стороны отца сыну, оформлялся письменно⁴⁹³Миллер Б.Вс.Указ. соч. с.25, с указанием всех значимых моментов. Например, Таусолтан-хаджи Крымшамхалов в своей дарственной указывает:

- объект дарения («клочок земли, находящийся в его дворе, имеющей в длину 11 арш. и в поперечину 5,5 с тем» и «смежный с этой землею жилой дом, устроенный по азиатскому образцу, имеющий в длину 16 арш. и в поперечину 7»);

- срок и характер передачи дара («безвозмездно в вечное и потомственное владение»);

- цель дара («чтобы сын на свой счет ее застроил»).

Документ фиксирует, что даритель-отец «лишает себя навсегда права отбирать у сына подаренную землю и постройку»⁴⁹⁴Там же. с.27-28.

Следует упомянуть и брачный дар – махр, предписанный шариатом. В его составе у карачаевцев иногда входила и земельная недвижимость⁴⁹⁵Кубанский сборник.-Екатеринодар, 1910.-т.XV. с.301. Как указывают дореволюционные авторы, карачаевцы свои частные земли «продают, покупают, закладывают, дарят и отдают при женитьбе вместо калыма»⁴⁹⁶Иваненков Н.Карачаевцы //Известия ОЛИКО.-Екатеринодар, 1912. Вып. 5. с.29-39. Эти земельные участки составляли частную собственность женщины, которой предназначался махр. Без ее воли ни муж, ни дети к такой недвижимости не допускались.

Право дарения охватывало и отношения аталычества, где семья воспитанника дарила воспитателю земельный участок (эмчек-джер)⁴⁹⁷Невская В.П. Указ. соч. с.94. Так, три земельных участка (Кёл-тюбю, Тейри-кол и Шиякылы-сырты) получил учкуланец Солагай Аджиев (переселившийся в Дуут), аталык князя Мурзакула Апсуаевича Крымшамхалова⁴⁹⁸Там же. с.47. Хурзукская семья Кулчаевых, которая быа связана аталыческими отношениями с семьей князя Мурзакула Урусбиева (Баксанское ущелье), также получила от семьи воспитанников землю в виде пашен и покосов⁴⁹⁹ГАРГ, ф.545, оп.1, лл.29-35.

То, что ведущей отраслью экономики Карачая в прошлом выступало скотоводство обусловил то, что скот занял особое место в имущественном праве карачаевцев. В частности, при расчетных операциях за единицу мены выступала «условная корова». Она была заложена, например, в процесс выработки «правил для вычисления процентов», которые были основаны «на приплоде, какой дает корова». Н.Г.Петрусевич в своей «Заметке о карачаевских адатах по долговым обязательствам» пишет: в таких расчетах «было за основное начало при вычислены процентов, что корова телится всегда не теленком, а телушкой, так как, в случае долгих просрочек, телушка тоже обратится в корову и в свою очередь даст приплод и так до бесконечности». Адатом была выстроена специальная система: было принято, что «корова к осени уже непременно стельная и весною отелится» и «в два года эта дает нам две телушки». А «через год телушка первого года сделается уже коровой и к концу его, т.е. к осени следующего года, в свою очередь должна быть стельною». В результате, «в два года из одной коровы образуется две коровы и одна телушка», поэтому «кредитор через год взыскивает с должника сверх коровы телушку, а через два года уже корову и телушку и т. д.». Кроме того, как пишет тот же автор, «расчет прироста у карачаевцев осложняется еще тем, что и за молоко, которое дает корова, полагается ими известный прирост»⁵⁰⁰Цит. по: Ковалевский М. Современный обычай и древний закон.-М., 1886. Т.II, с.37.