Карачай с древнейших времен до 1917 года. Историко-этнографические очерки Глава вторая. Политическая история (Р.Т.Хатуев)

Начало очередной русско-турецкой войны позволило царскому командованию произвести операцию по завоеванию формально турецкоподанных. В ходе двенадцатичасового кровопролитного Хасаукинского сражения (20 октября 1828 г.) войскам командующего российскими войсками на Кавказской линии генерала Г.А.Эмануеля нанести поражение карачаевскому ополчению князя Ислама Крымшамхалова. Правда, при этом царские войска потеряли убитыми и ранеными больше, чем в сражении с 30-тысячным корпусом Батал-паши (1790 г.). Сам Эмануель приравнивал присоединение Карачая с захватом легендарного Фермопильского прохода (в иной транскрипции – «Термопилы»). «Термопилы Северного Кавказа, - пишет генерал, - взяты нашими войсками, и оплот Карачаева у подошвы Эльбруса, для всех горских народов враждебных против России, помощью Божией и храбростью войск, под личным моим предводительством, разрушен». Значимость похода оценивала и столичная пресса: «Блистательный успех предполагает путь к успокоению всего края Кавказского... Пример покорения сего народа, почитавшегося у всех горских жителей самым непобедимым, дает прочим подумать о возможности повторить с ними таковое же происшествие»³²⁹Газ. «Северная пчела».-СПб, 1828.-22 ноября. № 140.-С.4..

23 октября 1828 г. карачаевская элита приняла присягу на подданство российскому императору. Присяга носила договорной характер, т.к. предполагала как обязательства, так и права. Карачаевцы обязались не давать убежище и не помогать непокорным горцам, не пропускать их через свою территорию, вернуть всех пленных солдат и дезертиров, угнанный скот и другое захваченное в набегах имущество и т.п. Самим карачаевцам предоставлялось право на самостоятельность во внутренних делах (самоуправление, судебная система по адату и шариату).

После принятия присяги царские войска были выведены с карачаевской территории. Царская военно-колониальная администрация затягивала условия договорной присяги, по которым Карачай получал бы доступ к русским меновым пунктам и к контролировавшимся царскими войсками плоскостным пастбищам.

Этого не было сделано, что разочаровало карачаевцев, которые также стали считать себя свободными от прежних обязательств. Отношения обострялись, военщина не брезговала методами политического шантажа и экономической блокады; «карачаевский скот периодически, под благовидным предлогом конфисковывался» (напр., в 1834 г. генерал-лейтенант Вельяминов наложил на карачаевцев штраф в 10 тысяч овец)³³⁰Бегеулов Р.М., Карачай в Кавказской войне XIX в.. По сути, столь враждебные действия говорили о формальности нахождения Карачая в составе империи.

Приставство и округ (1834-1870). Встретившись с прибывшим в Карачай русским эмиссаром князем И.Шаховским, в 1834 г. верховный карачаевский правитель Ислам Крымшамхалов указал на абсурдность действий генерала Горихвостова (начальник Кабардинской линии), который обвинял карачаевцев в том, что они пропускают через свою территорию немирных горцев. «Мы, - сказал олий Карачая, - указывали ему на то, что даже русские войска, которые заняты единственно охранением линии, даже и они не всегда могут укараулить хищников, так есть ли возможность удержать их небольшому карачаевскому обществу». Эмиссару было указано и на враждебные акции начальника Кубанской линии полковника Засс, который «прислал сказать, что он нас всех истребит, если мы к нему не явимся». Это требование было незаконным, т.к. Карачай относился к ведению начальника Кабардинской линии. Карачаевский лидер с горечью заключал: «Мы просто не знаем, что и делать»³³¹Цит. по: Бегеулов Р.М. Карачай в Кавказской войне XIX века.-Черкесск, 2002.-С.121; см. также: Ша-ховской И. Воспоминания о Кавказе //Военный сборник. 1876, №10, С.458.

Будучи весьма проницательным деятелем, князь Шаховской незамедлительно приступил к восстановлению нормальных отношений с Карачаем. Переговоры завершились в сентябре 1834 г. возобновлением присяги «на верноподданство государю императору»³³²СЭПКРНКЧ, С.48. По новому соглашению подтверждались прежние обязательства, а также назначался русский пристав.

Таким образом, в Карачае впервые вводилась русская администрация и, вместо упраздняемого Карачаевского княжества, в 1834 г. учреждалась новая административно-территориальная единица – Карачаевское приставство. Но следует отметить, что даже после назначения пристава в Карачай царские генералитет продолжал притеснять горское население разного рода административными и материальными санкциями. Любой протест со стороны карачаевцев рассматривался едва ли не как бунт. Особенно лютовал начальник Центра Кавказской линии генерал Голицын, который заявлял, что если «карачаевцы осмелятся в другой раз оказать непослушание или подло изменить своему слову, то они увидят, что лишь лучше было им не родиться на свет, чем испытывать меня таким образом». Из-за такой неуклюжей и непродуманной политики царской военщины значительная часть карачаевского населения перестала верить в перспективы добрых отношений с российским правительством и постепенно стала искать альтернативны пути своего политического обустройства. Генерал Голицын вынужден был признавать, что карачаевский «народ разделен на две партии, из которых сильнейшая не в пользу нашу»³³³Бегеулов Р.М., Карачай в Кавказской войне XIX в..

В Карачае были хорошо наслышаны об успешной борьбе горцев имамата Шамиля против царского колониализма и сочувствовали ей. Как только на Северо-Западном Кавказе появился первый наиб Шамиля – Хаджи-Мухаммад, карачаевцы установили с ним связи. В 1842 г. пристав Мистулов с тревогой докладывает князю Голицыну о том, что карачаевцы собирались «при первом появлении Хаджи-Магомета со скопищем непокорных народов, исполнять беспрекословно все приказания его, не отказывая ни в каких требованиях»³³⁴Там же.

После смерти Хаджи-Мухаммада, в 1844 г. Шамиль прислал на Северо-Западный Кавказ своего второго наиба, которым стал Сулейман-эфенди. Последний вел активную работу по установлению связей с сочувствующими карачаевцами и стремился наладить систему координации антиколониального движения горцев Кубани, в конечном итоге – их объединения. Деятельность второго наиба не была достаточно успешной, а сам он несколько лет спустя перешел на сторону царя и выступал с агитацией против Шамиля.

Более-менее успех сопутствовал третьему наибу Шамиля – Мухаммад-Амину, который прибыл в регион в конце 1848 г. Он действовал на обширной территория «между Анапой, Сухумом и Карачаем» и смог получить поддержку у карачаевцев. Известно, что в сентябре 1850 года к наибу поступала информация о намерении Шамиля прибыть «в землю карачаевцев» и указании имама о том, чтобы Мухаммад-Амин содействовал об этой экспедиции и прибыл в Карачай одновременно с ним³³⁵Там же. Но данный план был отменен, видимо, в связи с осложнением положения на фронтах самого имамата. Тем не менее, карачаевцы поддерживали наиба, который, помимо всего, получал от них стратегически важное сырье – свинец.

В августе 1855 года в Карачае вспыхивает антиколониальное восстание, которое возглавили духовный лидер карачаевцев кадий Магомет-эфенди Хубиев (Кадох-улу) и князь Идрис Карабашев, которого поддерживал зять князей Карабашевых – абхазский князь Кадырбей Маршаниа. К наибу, по некоторым данным, тогда примкнуло до 3 тыс. карачаевцев; по данным самого царского командования «в Карачае вся молодежь примкнула» к ополчению Мухаммад-Амина³³⁶Щербина Ф.А. История Кубанского Казачьего войска.-Репринтное воспроизведение.-Екатеринодар, 1913. Т.2.-С.486.

25 августа в уже знакомой нам местности Хасаука произошло сражение кубанских горцев (включая и карачаевцев) наиба с войсками генерала Козловского. Последние одержали верх, наиб ушел в Закубанье, а на Карачай была наложена контрибуция в 20 тыс. руб. серебром. Вождь восстания кадий Магомет-эфенди Хубиев укрылся в Абхазии (позднее получил амнистию и вернулся на родину), а на его место власти назначили иноплеменного священнослужителя.

Как видим, восстание показало непрочность уз, связывавших правящую элиту народов Верхней Кубани с царской военно-колониальной администраций на Кавказе. Для окончательного включения Карачая в состав Российской империи понадобилось – по вине самого имперского правительства и его бездарной кавказской политики – почти три десятилетия.

Карачаевское приставство через своего пристава было непосредственно подчинено командованию различных структур Кавказской линии /КЛ/. Карачаевские земли соприкасались по рр.Куме и Подкумку с территориями, управление которыми было возложено на начальника войск Кабардинской линии Центра КЛ, а по р.Кубани – на начальника войск Кубанской линии. Поэтому оба этих военачальника претендовали на контроль за карачаевцами.

С 1840 г. военно-колониальное управление Карачаем прочно закрепилось за начальником Центра Кавказской линии³³⁷Бегеулов Р.М. Карачай в Кавказской войне XIX века, С.125, которому подчинялся пристав Карачая.

В одном из документов 1840-х гг. сообщается, что карачаевский народ «состоит в ведомстве начальника кордона Кисловодской линии»³³⁸Невская В.П. Социально-экономическое развитие Карачая в XIX веке (Дореформенный период). Под ред. Х.О. Лайпанова.-Черкесск: Кар.-Черк. книжное изд-во, 1960.-С.25. Согласно «Изложению из политического и статистического обзора о карачаевских народах и соседственных с ними непокорных племенах» от 1 марта 1841 г., «карачаевцы состоят под особым управлением пристава, зависящего от начальника центра Кавказской линии, а по кордонным отношениям от начальника Кисловодской кордонной линии»³³⁹ГАКБ, ф.16, оп.1, ед. хр.362, лл.9-16.

В 1848 г. к Карачаевскому приставству были присоединены аулы кумских абазин, после чего оно иногда именуется «приставством Карачаевских и Абазинских народов»³⁴⁰СЭПКРНКЧ, С.79, 248 прим.32. Как указывает барон Сталь (1852 г.), начальнику Центра КЛ «через карачаевского пристава» подчинялись кумские абазины – четыре аула в верховьях р.Кумы и на Подкумке общей численностью 2 550 чел. (из числа абуковцев, джантемировцев, трамовцев и лоовцев)³⁴¹Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа , С.204.

Короткий срок, в 1856-1859 гг. на территории Карачая существовало и Тебердинское приставство, которое также было присоединено к карачаевскому приставству. Территория последнего увеличилась и в 1861 г., когда к нему было присоединено и Тохтамышевское приставство³⁴²Анучин Д.Г. Очерк горских народов Правого крыла.., С.261. Объединенное приставство стало именоваться Верхне-Кубанским, к которому было присоединено еще несколько аулов абазин, бесленеевцев и «беглых кабардинцев». Но большинство населения в приставстве по-прежнему составляли карачаевцы, поэтому неформально его продолжали именовать «Карачаевским».

Некоторые авторы часто смешивают понятия «Верхне-Кубанское приставство» и «Верхне-Кубанский округ» (ВКВО), а также военный округ, т.е. чисто военно-территориальную структуру, с национально-территориальным округом «с военно-народным управлением» для «туземцев». Например, В.П.Невская пишет, что осенью 1864 г. «все приставства Кубанской области были упразднены и заменены окружными правлениями», причем «было создано первоначально 3 округа: Верхне-Кубанский (с участками: карачаевским, абазинским и армянским), Бжедуховский и Абадзехский»³⁴³Невская В.П. Карачай в XIX веке. Общая ред. И.М. Шаманова //Журнал «Ас-Алан».-М.: Изд. Центр «Мир дому твоему», 2002.-№1(6).-С.296. Это не совсем так. Верхне-Кубанский военный округ был создан не «осенью 1864 г.», а за несколько лет до этого. 1 апреля 1858 г. было «высочайше утверждено» Положение об административном устройстве Правого крыла Кавказской линии, которое состояло из трех частей: Черномории, Лабинского округа и Верхне-Кубанского округа³⁴⁴Анучин Д.Г. Очерк горских народов Правого крыла.., С.259. С 1858 г. «по кордонным отношениям» карачаевский пристав подчинялся начальнику военного Верхне-Кубанского округа.

Начальником ВВКО по должности выступал командир 6-й (Хоперской) казачьей линейной бригады Кавказского линейного казачьего войска, которому по военной линии и подчинялся карачаевский пристав³⁴⁵Анучин Д.Г. Очерк горских народов Правого крыла.., С.257-260, 262. С целью упрощения управления, территория ВВКО была разбита на кордонные линии (Зеленчукская и Кисловодская) и линейные участки (Баталпашинский, карачаевский, абазинский, армянский³⁴⁶СЭПКРНКЧ, С.101) – опять-таки, чисто войсковые территориальные структуры. ВКВО просуществовал до 1865 г. включительно (летом того года он еще упоминается в документах, но в сентябре именуется уже «бывшим»)³⁴⁷СЭПКРНКЧ, С.106.

Другое дело, что осенью 1864 г. был создан – упраздненного Верхне-Кубанского приставства – не военный Верхне-Кубанский округ, а Эльборусский округ с военно-народным управлением. Штаб-квартира окружного начальника вначаое располагалась в укреплении Верхне-Николаевском (ныне хутор Чайный станицы Красногорский), а позднее – в укреплении Хумаринском (ныне – п.Новый Карачай).

В эти годы Карачай последовательно возглавляли назначаемые командованием приставы: кабардинец А.Атажукин (1834-1836), русский С.Атарщиков (1836-1841), осетины М.Мистулов (1841-1851) и Х.Тургиев (1851-1855), кабардинец А. Тамбиев (1855-1858), дворянин грузино-армянского происхождения Д.Аглинцев (1858-1864).

Эльборусский округ все время его существования возглавлял дворянин польского происхождения Николай Григорьевич Петрусевич (1864-1870). Именно к периоду его управления Карачаем здесь была проведена судебная реформа с введением т.н. народного суда. Она встречала сопротивление у карачаевской элиты, о чем говорится в отчете о военно-народном управлении Кубанской области с 1.01.1863 г. по 1.01.1869 г.: «высшие сословия и муллы, не желая расставаться со своими исключительными правами на судебную власть в обществах, представляли народу в невыгодном свете учреждение судов из выборных от всех свободных сословий и тем замедлили ход выборов»³⁴⁸Невская В. П., Социально-экономическое развитие Карачая в XIX в. Дореформенный период.-Черкесск, 1960.-С.132.

«Народные суды» были созданы на время перехода от военно-административной системы управления к более-менее гражданской и вскоре его заменил словесный суд. Функции, полномочия этого суда и место кадия в нем определяли «Временные правила для горских словесных судов Кубанской и Терской областей», которые 18 декабря 1870 г. утвердил наместник Кавказа. Согласно этому документу, шариатскому разбирательству в горском словесном суде «могут подлежать из дел, подсудных горскому словесному суду, дела о заключении и расторжении брака, о личных и имущественных правах, из брака вытекающих, о законности рождения и дела о наследстве» (п.50). Устанавливалось, что «при рассмотрении дел, подлежащих решению по шариату, председательствующий приглашает в заседание суда состоящего при суде кадия. После объяснений сторон, допроса свидетелей и рассмотрения всех представленных по делу доказательств и пред постановлением решения, суд выслушивает мнение кадия об относящихся к рассматриваемому делу шариатских постановлениях и о способе применения их. Сущность мнения кадия записывается в настольный журнал. По делам же собственно бракоразводным – кадий единолично делает постановление на основании шариатских постановлений» (п.51)³⁴⁹Магаяева П.И., указ. раб., док.№14 С.203 (ссылка: Терский календарь на 1895 год.-Владикавказ,1894.-Вып.4, С.135-145).

Как видим, внедрение норм общеимперского права сочеталось с действием ряда норм шариатского права (фикха), а также обычного права (адата).

Участок (1871-1917). На конечном этапе Кавказской войны правительство приступило к новому административно-территориальному обустройству Северного Кавказа. В 1860 г. были образованы Кубанская и Терская области, размежевание которых болезненно сказалось на земельном положении карачаевцев, территории которых оказалась в разных областях. Примерно треть карачаевского населения издавна проживало в терской части Карачая, т.е. в верховьях Кумы и Подкумка, в долинах рр.Эшкакона, Малки, Хасаута, Лахрани, Мушта. Административный раздел привел к тому, что терские карачаевцы были отнесены к жителям Кубанской области, а их земли – изъяты в пользу администрации Терской области. В 1868 г. взамен этого карачаевцы получили небольшие участки между рр.Кумой и Кубанью (26 тыс. десятин) и на левом берегу р.Теберды (14 тыс. десятин), где впоследствии возникли селенья Тебердинское (1868), Сентинское (1870), Каменномостское (1870), Маринское (1875), Джегутинское (1883)³⁵⁰Народы Карачаево-Черкесии: история и культра- Черкесск,1998.-С.262. Однако эти «приобретения» не возместили потери Терского Карачая, территория которой была воссоединена с Кубанским Карачаем уже в советский период.

1 января 1871 г. вводилась гражданская система управления национальными окраинами России на Северном Кавказе. Упразднялась система округов «с военно-народным управлением», сыгравшая роль переходной формы административного уклада народов Кубани и Терека. Территория бывшего Эльборусского округа вошла в состав Баталпашинского уезда, центром которого стала станица Баталпашинская.

Все селенья Большого Карачая, а также селенья Джазлык, Дуут, Тебердинское, Маринское, Хумаринское, Кумско-Абазинское, Джегутинское, станицы Усть-Джегутинская, Кардоникская, Зеленчукская, Сторожевая, Преградная, поселки Верхне-Николаевский, Георгиевский (Георгиево-Осетиновский), Греческо-Хасаутский, Марухский, Еврейский-Джагонасский составили 3-й полицейский участок. Резиденцией участкового пристава оставалось Хумаринское укрепление.

Фактически участковый пристав продолжал исполнять те же административные функции, которые ранее исполнял окружной начальник, а еще ранее – пристав соответствующего приставства.

В 1888 г. уезды были упразднены и вместо них в составе Кубанской области созданы отделы с военно-казачьим управлением. Начальник Баталпашинского отдела одновременно являлся атаманом казачества этого отдела. Бывший 3-й полицейский участок был упразднен, а вместо него создан Хумаринский участок, куда вошли все упоминавшиеся карачаевские селенья, а также аулы Кумско-Абазинский и Хумаринский. Штаб-квартира участкового начальника (которого по инерции неофициально продолжали именовать приставом) – Хумаринское укрепление.