ИСТОРИЯ И ЭТНОГРАФИЯ

С.Б. Узденова

В ведении окружных, волостных органов советской власти уже с 1920 г. находились вопросы «охраны порядка в пределах волости, предупреждение и борьба с контрреволюционными выступлениями и уголовными преступлениями». Реализация данных задач производилась через органы внутренних дел.

В ноябре 1920 г. численность милиции Баталпашинского отдела составляла 512 чел., включая начальствующий состав (24 чел.), милиционеров (420 чел.) и других сотрудников – 68 чел. Из них горцы составляли – 110 чел., казаки – 58 чел., остальные принадлежали к выходцам из «иногородних».

Первоочередной задачей милиции являлась борьба с вооруженными бандитским группировками, активно действовавшими на территории Верхней Кубани после окончания Гражданской войны. В документах того времени отмечается, что «спокойствию населения горных станиц мешают бело-зеленые банды, скрывающиеся в горах». Признаётся и «враждебное настроение» местного населения «в смысле выполнения хлебной разверстки».

Учредительный съезд Горской АССР (ноябрь 1920 г.) принял постановление, в котором было предписано «реорганизовать существующую милицию, снабдив всем необходимым и создать более способную как в качественном, так и в количественном отношении», чтобы она способна была «вести решительную борьбу с разбоями и грабежами и вообще с преступным элементом». Решено было создать «необходимый резерв милиции, комплектовав ее из вполне надежных элементов по рекомендации /сельских, аульных/ обществ и под их ответственностью». Указывалось на необходимость улучшить «следственный аппарат по разбору материалов, связанных с разбоями и грабежами».

В особых случаях намечалось обращаться к центральном органам власти (во ВЦИК), «для более успешной борьбы с грабежами» разрешить «использовать силы Красной Армии РСФСР», расположенные на территории Горской АССР.

В нэповские годы на милицию возлагались функции, связанные с контролем над частнособственническим сектором. В те годы важным считалось наблюдение за наличием в частных руках лошадей – единственного тогда вида транспорта.

Вопросами управления органами милиции в тот период ведал административный отдел (АО) исполнительного комитета Карачаево-Черкесского областного Совета внутренних дел (облисполкома). В 1924 г. начальник этого отдела направил начальникам милиции округов, а также исполкомам округов, Баталпашинскому совету, председателям сельсоветов уведомление об инструкции, введенной приказом Административного Управления НКВД РСФСР (по отделу милиции) от 1 марта 1924 года за № 60. В ней рассматривались вопросы регуляции учету гужевого транспорта, а точнее – вопросы содействии со стороны милиции «учреждениям, ведающим конским учетом и военно-повозочной переписью». Документ ужесточал требования к надзору за ведением владельцами лошадей так называемой учетно-конской книжки (УКК) и предписывал вести строгий контроль «за выводом и предъявлением на осмотр всех подлежащих переучету и переписи лошадей, повозок и упряжи, и исполнением правил текущего учета лошадей» (п.3). Милиционерам предоставлялось право задерживать лошадей, на которых владелец не предъявляет УКК – «до выяснения причины неимения документа» (п.10). Делалось это «путем обхода дворов, ярмарок и базаров» (п.12).

В соответствии с этим АО предписал подчиненным структурам милиции «строго руководствоваться указанной инструкцией, вменив в обязанность подчиненным им органам точное ее исполнение».

В ведении органов внутренних дел находился и контроль над советской системой связи, которая в Карачаевском округе была учреждена 10 декабря 1920 г. (именно тогда окружной революционный комитет принял решение «об открытии немедленно почтовой связи по округу, установить телеграфную и телефонную связь»).

Милиционеры выполняли и ряд других функций, непосредственно не связанных с делами криминального характера.