§2. Степняки бронзы – раннего железа

Карачай с древнейших времен до 1917 года. Историко-этнографические очерки Глава первая. Этническая история и этногенез (Р.Т.Хатуев)

Возникшая в волжско-уральских степях так называемая древнеямная (курганная) культура, распространилась на юг, затронув и часть Северного Кавказа. Первое название этой культуры связано со специфическим погребальным сооружением – срубным «потусторонним» жилищем, который устраивался по периметру обычно просторной прямоугольной ямы. Дно ее устилалось камышом, травой, войлоком, куда покойника укладывали, головой на юго-восток и восток, с согнутыми в коленях ногами. Тело и дно могильной ямы присыпали красной охрой. В ранних курганах инвентарь небогат – ножевидные кремневые пластинки с ретушированными краями, поделки из трубчатых костей и рогов животных, части туши жертвенной овцы (обнаруживаются черепа, лопатки, астрагалы /альчики/). Усыпальница покрывалась сверху накатом из бревен в несколько слоев. Над всем этим насыпали из земли курганной насыпью (Н.Я.Мерперт). С нею, кстати, и связано второе название культуры. Курган насыпался для того, чтобы – в условиях постоянных перекочевок в степи – место погребения предков не затерялось. (Земледельческим оседлым племенам в этом не было необходимости, так как захоронение производилось рядом с местом обитания).

С той поры курганная насыпь начла становиться неотъемлемым элементом степного пейзажа. Как отмечают археологи, «курганы являют разительный контраст по-гребальному обряду раннеземледельческих обществ, где мертвые оставались в пределах своего поселка, даже своего дома». А в степи курганы «являются определенной закономерностью, обусловленной и естественными, и психологическими предпосылками». Они «насыпались в самые различные периоды и самыми различными племенами, с древнеямских до половецких и татарских — во времени, от монгольских на востоке до паннонских на западе и южнонубийских на юге – в пространстве»⁴⁰Мерперт Н. Я, Древнейшие скотоводы Волжско-Уральского меж¬дуречья. М., 1974- С.84.

Уже высказывалась мысль о том, что ямная культура принадлежала прототюркам (которые в течение нескольких тысячелетий в Волго-Уралье проживали рядом с предками финно-угров)⁴¹Лайпанов К.Т., Мизиев И.М. О происхождении тюркских народов.-Черкесск,1993.-С.21-22. Гипотеза основывается на том, что комплекс специфических этнокультурных элементов «ямников» без существенных изменений фиксируется у всех тюрков вплоть до XVI-XVII вв. Это:

• курганная насыпь;
• захоронения в срубах, деревянных колодах, на повозках;
• войлочная или камышовая подстилка в могиле;
• сопровождение усопшего жертвенными конями или овцами;
• подвижный скотоводческий быт;
• употребление в пищу конины и кумыса;
• войлочные временные жилища — стоянки.

Специалисты выделяют девять локальных вариантов древнямной культуры, каждая из которых имеет свои общие и специфические черты (Волго-Уральский, Предкавказский, Донской, Северо-Донецкий, Приазовский, Крымский, Нижнеднепровский, Северо-западный и Юго-западный варианты). Объединяющие их основы – единообразие погребального обряда и общность керамики.

Наши археологи прочно установили «факт существования интенсивных взаимосвязей между племенами Юго-Восточной Европы и Предкавказья и следы инфильтрации ямников вплотную к предгорьям региона»⁴²Чеченов И.М., Вторые курганные группы .., С.252.

Соприкосновение ямников с кавказским югом было на пользу степнякам. Черноморско- Каспийское междуморье, все-таки благодатнее более северных регионов, а Предкавказье, в особенности Прикубанье, было тогда не менее Урала обильно животным миром, водными, растительными и рудными ресурсами.

Соприкосновение с южными земледельцами давало импульс развитию культуры ямников, у которых были в зачаточном состоянии все внешние признаки культуры – металлургия (изделия из меди выявляются лишь в поздних погребениях), керамическое ремесло (сосуды грубой ручной лепки, плохого качества и обжига, да и вообще, при кочевой жизни глиняная посуда непрактична). Ямники получили возможность выхода к самым развитым цивилизации человечества той поры – переднеазиатской (шумеро-аккадской).

С другой стороны, огромную пользу от прихода ямников извлекли и северокавказцы. Последние именно после появления ямников стали использовать лошадь, на что указывают находки бронзовых псалий в майкопских памятниках Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Чечни, Адыгеи⁴³Мунчаев Р.М., Древнейшие псалии майкопской культуры и проблема возникновения коневодства на Се-верном Кавказе//Кавказ и Восточная Европа в древности.-М.,1973 и др. авторы. Напомним, что самые древние останки домашней лошади найдены в Приднепровье (пос. Деревивка на правобережье р.Днепра) и датируются втор. пол. IV тыс. до н.э.⁴⁴Бибикова В.И., К изучению древнейших домашних лошадей Восточной Европы//Бюллетень Московского общества испытателей. Отдел биологии.-М., 1967.-т.III. Поэтому на Северный Кавказ традиция доместикации лошади могла быть привнесена только степняками. В нашем случае – это ямники.

Кроме того, предполагается, что именно «под влиянием носителей ямной культуры» на Северном Кавказе произошло распространение антропоморфных статуй⁴⁵Чеченов И.М., Вторые курганные группы .., С.252, которые считаются достоянием майкопской культуры. «Находки десятков монументальных статуй и их фрагментов, - указываю археологи, - говорят о том, что во второй половине III тыс. до н.э. в религиозных верованиях населения… явно ускорился переход от поклонения зооморфным предкам к почитанию антропоморфных божеств… Не следует забывать о том примечательном факте, что эти статуи, как и причерноморские стелы, представляют собой древнейшие на территории нашей страны попытки воссоздать в камне монументальный образ человека»⁴⁶Чеченов И.М., Вторые курганные группы .., С.253.

Считается, что под влиянием ямников в майкопскую культуру была привнесена и упоминавшаяся выше курганная традиция. Прежние, сугубо кавказские погребальные сооружения (каменные ящики) «прячутся» под курганную насыпь. Иначе говоря, произошел синтез культур в самой консервативной части традиций – ритуальной, похоронно-поминальной. Майкопская культура «испытывала заметные степные воздей-ствия, в том числе и в погребальном обряде, и уж ни в коем случае ни по материалу своему, ни хронологически не может рассматриваться в качестве компонента или основного источника воздействия в процессе выделения ранних групп древнеямных пле-мен» (Мерперт).

К среднебронзовому веку относится и появление в Предкавказье второй волны степных племен – носителей т.н. катакомбной культуры. Она получила название по специфическому погребальному типу – катакомбе: это грунтовая яма для захоронения, к которому ведет проложенный в грунте же коридор (дромос). Следует отметить, что такой способ захоронения известен на огромном пространстве – на побережье и островах Средиземного моря, в Палестине, Германии, Польше, Франции. Предполагается, что катакомбьный обряд пришел с Запалдной Европы (с Франции) через Польшу в Восточную Европу «и далее на Северный Кавказ через Тамань и Подонье»⁴⁷Тургиев Т.Б., Проблемы хронологии бронзового века Северного Кавказа//Хронология памятников брон-зового века Северного Кавказа.-Орджоникидзе, 1982.-С.4; см. также сб.: Катакомбные культуры Север-ного Кавказа.-Орджоникидзе, 1981..

Допуская «возможность весьма ранней инфильтрации» катакомбников в предгорьях Кавказа их первое появление здесь предполагается еще в майкопскую эпоху (в последние века III тыс. до н.э.)⁴⁸Чеченов И.М., Вторые курганные группы.., С.234. Но большинство археологов относят это ко вт.пол. II тыс. до н.э., указывая на то, что «в отдельных районах Северокавказского региона развитие материальной культуры в ее традиционных формах было прервано инфильтрацией «катакомбников» в местную этническую среду»⁴⁹Батчаев В.М., Погребальные памятники у селений Лечинкай и Былым//АИНКБ.-Нальчик:Эльбрус, 1984.- т.1, С.163.

На территории Карачая памятники катакомбников XVI-XIV вв. до н.э. выявлены у г.Усть-Джегуты, с.Холоднородниковского, ст.Суворовской, причем к ним относят 63 из 220, или 29% изученных здесь погребений среднебронзового века. Это считается указанием, на продвижение в сер. II тыс. до н.э. более или менее значительных групп катакомбников «вплотную к предгорьям региона»⁵⁰Чеченов И.М., Вторые курганные группы.., С.236. С их приходом на территорию сов. Карачая местная культура не прекращала своего развития⁵¹Нечитайло А.Л., Верхнее Прикубанье в бронзовом веке.-Киев, 1978.-С.139, хотя «значительная часть аборигенов, скорее всего, вынуждена была отступить в горы»⁵²Батчаев В.М., Погребальные памятники.., С.163, прим. 81.

Поскольку носители катакомбной культуры «с самого начала наложили существенный отпечаток» на формирование Северокавказской культуры⁵³Чеченов И.М., Вторые курганные группы.., С.234, то вполне естественно допускать их участие в формировании автохтонного пласта карачаево-балкарцев.

На заре железного века на Центральном Предкавказье появилась третья волна степняков, первыми из которых стали носители киммерийской культуры, в которой выделяют два основных этапа: первый, черногоровский (900 – 750 гг. до н.э.) и второй, новочеркасский (750 – 650 гг. до н.э.)⁵⁴Тереножкин А.И., Киммерийцы.-Киев: Наук. Думка, 1976.

Любопытно, что у киммерийцев, по мнению специалистов, бытовала катакомбная культура⁵⁵Артамонов М.И., Киммерийцы и скифы.-Л.:Наука,1974.-С.23; Граков Б.Н., Скифы.-М.:Изд-во, МГУ, 1971.-С.25-26. К культуре киммерийцев археологи относят так называемые «оленные камни» – каменные изваяния, антропоморфные стелы IX-VII вв. до н.э., выявленные на Северном Кавказе, в т.ч. на обширном пространстве от Причерноморья до Кабардино-Балкарии⁵⁶Савинов Д.Г., О культурной принадлежности северокавказских камней-обелисков//Проблемы археоло-гии Евразии и Северной Америки.-М.,1977; Савиной Д.Г., Членова Н.Л., Северокавказские оленные камни в ряду оленных камней Евразии//КСИА.-1980, вып.162; Тереножкiн О.I., Кiммерiйськi стели//Археологiя.-1978. Вип.27; Ольховский В.С., Лопатин А.П., Новопокровская стела эпохи раннего железа//РА, 2001, №2.-С.118. Как пишет археолог Б.А.Атабиев, находки «оленных камней» и стел у урочища Джылы-Суу и др. местах могут указывать на былое присутствие «какой-то части киммерийцев в предгорьях Центрального Кавказа»⁵⁷РА, 2001, №2.-С.172.

Археолог И.М.Мизиев отмечает «исключительно большое количество» киммерийских древностей «известно на территории Карачая» (у аулов Карт-Джурт, Учкулан, Теберда, Индыш, Сары-Тюз и др.). Это обстоятельство, полагает исследователь, «имеет исключительное значение для понимания происхождения карачаевцев и балкарцев»⁵⁸Мизиев И.М. История карачаево-балкарского народа с древнейших времен до присоеинения к России//Жур. «Ас-Алан». –М.,1998.-№1, С.27.

К той же «раннежелезной» волне степняков относились и скифы, которые в качестве хозяев предкавказских степей и предгорных равнин появились VII в. до н.э. на смену киммерийцам. Считается, что окончательно они как народность сформировались – несколькими этапами – вообще на территории нынешнего Юга России.

На 1-м этапе (пер. пол. VII в. до н.э.) имело место «продвижение с востока на территорию степей Северного Кавказа и Северного Причерноморья протоскифских племен».

Затем, на 2-м этапе (вт. пол. VII – нач. VI вв.до н.э), по завершении покорения киммерийского населения протоскифами, в процессе их походов в Переднюю Азию сложилась «этносоциальная структура» скифского объединения.

На 3-м этапе (VI в. до н.э.) скифского этногенеза образовалась причерноморская Скифия «в пределах Степи и лесостепи».

Наконец, 4-й этап (кон. VI - V вв. до н.э.) ознаменовался окончательным формированием скифского этноса «в результате ускорения объединительных этногенетических процессов внутри кочевой орды»⁵⁹Мурзин В.Ю., Происхождение скифов: основные этапы формирования скифского этноса.-Киев, 1990.-С.78.

Массив племен, объединенных названием «скифы», был неоднороден и включал в себя племена, различались как в культурном плане, так и в расовом плане (имел место и монголоидный компонент). Наукой это установлено прочно, поэтому специалисты корректируют ранее господствовавшие теории. Так, один из ведущих американских исследователей проф. К.Г.Менгес прямо пишет: «Более чем сомнительно рассматривать скифов как иранцев»⁶⁰Менгес К.Г., Восточные элементы в «Слове о полку Игореве». Под ред. Акад.А.Н.Кононова.-Л., 1979.-С.29. Это мнение подтверждается всем материалом, накопленным за ХХ в. Но, справедливости ради, необходимо отметить, что идея о том, что в скифском массиве были и древнетюркские племена впервые в России (в т.ч. и в академической науке) и в Европе возникла еще до революции⁶¹См.: Чистякова Е. В. Русский историк А. Лызлов и его книга «Скифская история»//Вестник истории миро-вой литературы. М., 1961, № 1..-С117 и след.; Страленберг в Сибири//Сибирский вестник, 1888.-С3-4; Ученые записки Императорской Академии наук по 1 и 3 отделениям.-СПб, 1855.-т.3, вып.6.-С.114-115; Лаппо-Данилевский с.А. Скифские древности//Записки отделе¬ния русской славянской археологии Русского археографического об¬щества. СПб.,1887, т. IV, С.361; Мищенко Г. Ф. К вопросу о царских скифах//Киевская стари¬на. Киев, 1884, т. 9, С.50. Академик Э.И.Эйхвальд в 1838 г. пишет, что «к скифам причисляемы были нередко и разные турецкие /тюркские, - Ред./ поколения» и тому «есть бесчисленные доказательства»⁶²Библиотека для чтения. СПб, 1838. Кн. 2, отдел 3.-с.56-60, . 63, 75-78⁶³Аристов Н. А. Заметки об этническом составе тюркских племен и сведения об их численности//Живая старина. -СПб, 1896, Вып. III-IV,С.400. Академик Н.А.Аристов в 1896 г. отмечает большую вероятность того, что «часть скифов Геродота и других древних авторов принадлежала тюркскому племени, как полагают многие из новейших исследователей».

Последующие исследования ХХ столетия окончательно подорвали попытку монопольно закрепить за иранцами скифское культурное наследие. Уже отмечалось, что, например, в культуре иранских народов не фиксируется какого-либо отражения мифа о небесном даре четырех золотых предметов (плуг, ярмо, секира и чаша), который бытовал у скифов (Геродот, «История», IV, 5). А этот сюжет отражен напрямую в карачаево-балкарской космологии. В ней, как впервые отмечает Махти Ч. Джуртубаев⁶⁴Джуртубаев М.Ч., Древние верования балкарцев и карачаевцев.-Нальчик:Эльбрус, 1991.-С.136-137, фигурируют четыре созвездия, полностью отражающие представления о скифских четырех золотых предметах небесного происхождения:

Эти вещи получил один из трех сыновей легендарного предка скифов Таргитая – Липоксая, Арпоксая, Колаксая. Последнему достались небесные вещи и власть. За вычетом компонента «ксай» (общего для всех трех имен), остаётся корень – «кол», который ученые справедливо связывают с корнем карачаево-балкарского теонима ГОЛлу (имя солярного божества). Он имеет «огненные» аналогии (огонь – стихия солнца) в лексике алтайских языков: у киргизов – КОЛомто («очаг»), у якутов – ХОЛумтан («очаг»), у монголов – ГОЛ («светильня») и др⁶⁵Джуртубаев М.Ч., Древние верования.., С.146-147. Поскольку Колаксай был у скифов персонификацией солнца, т.е. «огненного» светила, то имя его, как видим, лучше всего объясняется с позиций тюркских языков.

Теория «сплошного иранизма» скифского массива не выдерживает критики в силу зыбкости своей опоры на ономастику. При определении этнического облика скифов (равным образом – сарматов, алан и др. народов) нельзя полностью опираться на простой состав их имен, поскольку этот степной народ контактировал со многими этносами на огромной пространстве от Южнорусских степей до Месопотамии. И не просто контактировал, а заимствовал элементы культуры, включая и имена соседей. (Это касается и имен, которые скифологи-иранисты взяты из надгробных камней греческих городов Причерноморья – крупных торгово-ремесленных центров с многонациональным населением). «Преобладание иранских собственных имен, - прямо указывает крупный американский ориенталист и славист проф. К.Г. Менгес, - не явля-ется достаточным доказательством, если имена нарицательные скифского языка не подтверждают иранских или индоевропейских этимологии, как, например, для обозначения кочевой повозки и шатра, предметов очень важных для кочевых народов. Более чем сомнительно рассматривать скифов как иранцев»⁶⁶Менгес, 1979, с.29. Кстати, что же касается нарицательных скифских слов, содержащихся в источниках, то их иранисты вообще не принимают в расчет.

Известный науке пласт лексики во многом объясняется с позиций тюркского языка. Термином «саи» обозначены в источниках («Декрет в честь Протогена», III в. до н. э.) царские скифы. Этой лексеме есть близкий тюрко-монгольский /алтайский/ аналог саин «почтенный, уважаемый» (вспомним эпитет Батыя – «Саин-хан»). К нему близок половецко-караимское и карачаево-балкарское слово сай/сый «почет, уважение». Упоминаемое Геродотом скифское слово ойор «мужчина» имеет общетюркский аналог эйр/эр «мужчина»⁶⁷Закиев, с.26. Скифская лексема «асхи» - от тюрк. ашхы «хороший» и т.д. Да и скифский именник во многом этимологизируется с тюркских позиций – «Папай» (тюрк. баба «предок»), «Апи» (тюрк. апай «мать, матушка»), «Атей» (тюрк. атай «отец») и т.д⁶⁸Мизиев, 1986, с.45.

Рамки настоящей работы не позволяют углубляться в языковедческие вопросы, здесь же нам остается разделить мнение исследователей о том, что «скифский язык как нечто единое, цельное и монолитное для всех племен, известных у греков и римлян под именем «скифские», есть фикция»⁶⁹Колобова, 1933, с.433. Игнорирование этого факта, попытки непременно «иранизировать» язык (и, значит, самих скифов) оборачивается труднообъяснимой, а порой, и просто забавной «этимологией» (так, по В.И.Абаеву перевод скифских имен означает «Волкоплечий», «Супоед», «Имеющий здоровую жену», «Невредимый утром», «Находящий шерсть оленей» и т.п.).

Предводители скифской орды избегали углубления не только в горную, но и в предгорную часть Северного Кавказа. Консервативный хозяйственный уклад диктовал традиционный степной образ жизни, поэтому с VII в. до н.э. скифы размещались на равнине. Правда, они осознавали значение перевалов, связывавших Северный Кавказ с Южным, поэтому с самого начала они «закрепили за собой ряд стратегически важных пунктов в предгорьях Кавказа»⁷⁰Батчаев В.М., Древности предскифского и скифского периодов//АИНКБ.-Нальчик, 1985.-т.2, С.54. Кстати, именно через них они и совершали свои переднеазиатские походы – вплоть до центральных районов нынешнего Ирака (Вавилонии).

Поначалу скифы, видимо, в основном враждовали с аборигенами-«кобанцами»⁷¹Батчаев В.М., Древности предскифского и скифского периодов.., С.54. Но со временем скифо-«кобанские» контакты развились в более-менее устойчивые этнокультурные связи. У коренного (автохтонного) населения приобреталось то, чего не было в степи – металлы, древесина, изделия из них. Полагают даже, что примерно к рубежу IV-III вв. до н.э. в плоскостной части Центрального Предкавказья процесс интеграции скифов и позднекобанского населения находился «на стадии завершения»⁷²Керефов Б.М.., Памятники сарматского времени.., С.101.

В горах по-прежнему оставалось коренное население, которое, правда, ранее уже восприняло в себя часть киммерийских племен, которые проникали в верховья р.Кубани и р.Теберды, т.е. вплоть Передового и Главного Кавказского хребтов. Строго говоря, в этих районах это были уже не прежние горцы, а этническое образование, производное от «кобано»-киммерийского смешения. Это были, так сказать, «новые горцы».

Но скифы в их состав так и не вошли. По данным археологии, они в качестве постоянного населения не проникали горную зону.