Р.Т. Хатуев, шейх М.А. Биджи "АЛАНИЯ МУСУЛЬМАНСКАЯ"

ОТ РЕДАКЦИИ

Работа, которую держит в руках наш Читатель, касается вопроса, который весьма слабо освещен в отечественном кавказоведении. Следует сразу же подчеркнуть её актуальность. Дело в том, что средневековая Алания, как и нынешний Северный Кавказ, являлась многонациональной страной, где бытовали различные виды верований.

Историю распространения христианства в Алании читатели, очевидно, хорошо знают по многочисленным публикациям последних нескольких десятилетий. В неменьшей степени освещена и тема языческих верований алан. В то же время, мусульманская страница их истории затронута фрагментарно, а большей частью и вовсе обходится стороной алановедами и в целом историкамикавказоведами. Поэтому исследование процесса формирования исламской общины у алан востребована достаточно давно.

Вопрос о тогдашней религии (вернее – религиях) алан вовсе не удел кабинетных ученых, как может показаться на первый взгляд. Начиная с 1990х гг. некоторыми деятелями проводится курс, основанный на такой логике: раз аланы были христианским народом (а это не совсем так), то и на аланские памятники Верхней Кубани могут – по конфессиональному родству – претендовать только структуры одной из епархий Русской православной церкви (РПЦ). На ошибочность такой установки в своё время указывал благочинный православных церквей КарачаевоЧеркесии отец Василий (Афонин), увы, ныне покойный, которого искренне уважали и по сей день уважают все мусульманские народы Верхней Кубани. Но, к сожаленью, к голосу духовного пастыря и мудрого миротворца не все прислушивались. Поэтому два десятилетия неоднократно предпринимались и предпринимаются попытки «изъять» архитектурное наследие алан в пользу бизнесгрупп, прикрывающихся мнимыми церковными интересами. Такие поползновения отравляли общественнополитическую атмосферу в традиционно мирном регионе, где, к счастью, всегда находились силы, пресекающие попытки осложнить межнациональные и межконфессиональные отношения.

Памятники аланской истории были и остаются культурным наследием всех – вне зависимости от нынешнего вероисповедания – потомков алан, в числе которых академическая наука давно называет балкарцев, карачаевцев и осетин. Кстати, задолго до самих карачаевобалкарских ученых, еще в 1941 году об аланских предках балкарцев и карачаевцев первым заявил осетинский историк проф. Г.А.Кокиев¹Кокиев Г.А. К вопросу о происхождении и времени расселении балкарцев и карачаевцев на нынешней территории //Социалистическая КабардиноБалкария. – Нальчик, 1941. – 28 января. Затем тот же тезис развил другой крупный осетинский ученый, В.И.Абаев, причем – с трибуны Всесоюзной конференции 1959 года по происхождению балкарцев и карачаевцев. «Аланский субстрат, заявил он, это не догадка, не предположение, это не гипотеза, это прочно установленный научный факт, на который может смело опираться каждый, кто занимается историей и культурой карачаевского и балкарского народов». Ведущий отечественный специалист по аланам и Алании, кавказовед В.А.Кузнецов также прямо указывает: «Аланы в качестве важнейшего компонента приняли участие в формировании тюркоязычных народов Северного Кавказа – карачаевцев и балкарцев»²Кузнецов В.А. Аланские племена Северного Кавказа. Материалы и исследования археологии, вып.№106. – М., 1962. – С.132. Данный тезис закреплен в академической науке давно и прочно и заслуга в этом, следует прямо признать, принадлежит отнюдь не карачаевобалкарцам.

Да, балкарцы, карачаевцы и осетины – прямые наследники памятников аланской культуры, но, в то же время, эти памятники являются культурным достоянием всех народов многонационального Кавказа. Естественно, наилучшей формой собственности для этих раритетов была и остаётся государственная, которая обеспечивают не только охрану, но и доступность к ним всех граждан.

Творческий тандем, выполнивший данную работу, сложился исключительно удачно. Историческая часть монографии выполнена профессиональным исследователем, специалистом по историческому и этнографическому кавказоведению. Это Рашид Хатуев – автор и соавтор нескольких монографий, учебных пособий, десятков научных публикаций, участник международных и всероссийских научных форумов. Сферу восточных источников, использованных в книге, взял на себя шейх Мухаммад Биджи – профессиональный арабист, известный своей многолетней просветительской деятельностью. В качестве заместителя председателя Духовного управления мусульман Европейской части России, а затем и руководителя международного Мусульманского миротворческого центра, он известен и во многих странах Арабского Востока.

Отметим, что в традициях аланских предков немало того, чему потомкам следует учиться и учиться, в первую очередь, терпимого отношения к инаковости религиозной, этнической, культурной. В данной связи перспективным представляется развитие дружественных связей между общественными объединениями Балкарии, Карачая и Осетии, которые были установлены в самом начале 2000х гг. Кстати, один из авторов книги, Р.Хатуев, участвовал в трехсторонних (балкарокарачаевоосетинских) мероприятиях, проводившихся в Архызе и Владикавказе, а другой, шейх М.Биджи, давно и постоянно поддерживает тесные творческие связи с единоверцами в Осетии, Балкарии и Карачае.

Возможно, в обозримом будущем общественные усилия получат импульс, и на уровне политической, государственной поддержки, которая будет способствовать интеграции наследников кавказской культуры. По сути, всесторонняя интеграция и есть магистральный путь к восстановлению, на новом витке истории, мультикультурной Алании в рамках её исторических рубежей.