Этюды о Балкарии: Урусбиевы, Мисост Абаев, Басият Шаханов
Биттирова Тамара

БАСИЯТ ШАХАНОВ

Возражения Абрамовской комиссии

Не существует, в качестве субъекта права на землю, и «род». Нам положительно неизвестно ни одного случая, когда бы все дворы (опять дворы), входящие в состав одного рода, занимали эти угодья кошами, косили, по мере надобности, сено и пасли свои стада. В горах так мало земли, что подобное пользование ею, как общее правило, является прямо-таки невероятным. В ряду лиц известного рода всегда найдутся богатые и бедные лица, у которых много скота и у которых его почти нет.

Неужели эти последние допустили бы превратить свое право на известную землю в ничто? Нет, никогда не допустили бы! И вот в тех случаях, когда известный участок является общей собственностью ряда лиц, предположим, носящих одну фамилию, то те из этих лиц, которые не могут им лично пользоваться, или продадут свои доли, или отдадут их в бегенд, как постоянно и делают. А ведь все это было бы невозможно, если бы все члены рода имели право пользования участком «по мере надобности». «Родового» в нашем землевладении лишь то, что в огромном большинстве случаев земля переходила у нас по наследству. Составляя некогда собственность родоначальника, а от него перейдя в руки потомков, она подвергалась дроблению. Да еще все члены одного рода имеют известные права на преимущественную покупку и на выкуп всех земель, принадлежащих лицам одного с ним рода. Но те же права, как мы видели, принадлежат не только родственникам, но и собственникам смежных с продаваемым участков.

В приведенной выше цитате из трудов комиссии говорится, опять-таки, о разнице между владением «искусственными пашнями и лугами», с одной стороны, и «обыкновенными покосами и пастбищами» - с другой. В чем же, наконец, эта разница? Комиссия говорит, что субъектами права на первые являются «дворовые общины», а на вторые - фоды»... Мы же утверждаем, что это неверно, что субъектами права как на те, так и на другие являются определенные физические лица. Многими приведенными ниже примерами мы доказываем правильность только что высказанного нами предположения - и нигде в трудах комиссии мы не встретили ни малейшего факта, подтверждающего правильность приведенного выше ее утверждения.

В другом месте « Трудов...» (стр. 309) комиссия говорит, что у всех племен, обитающих в пределах нагорной полосы Терской области (следовательно, и у нас), усадебные, пахотные и сенокосные участки составляли собственность двора и являлись пред-метом гражданского оборота, и так как о том, что и другие зем-ли, находящиеся в частном обладании, тоже служили предметом гражданского оборота, нигде не говорится, то можно думать, что остальные земли не продавались, не дарились и не закладывались. Однако вряд ли комиссия хотела этим сказать, что в горах Нальчикского округа принадлежащие частным лицам джайлыки и кышлыки не служили объектами гражданского оборота. Один и тот же обычай нормировал как право собственности на сабаны, так право собственности на покосы и пастбища. Итак, нет разницы и в этом отношении. Нет ее принципиально и в смысле количества положенного в них труда. Этот последний фактор отразился лишь на стоимости, цене тех и других, но никак не на существе тех юридических отношений, объектами которых они являются. Но ведь по внешним-то признакам часто нельзя провести разницу между, например, «биченликом», не подлежащим изъятию от его теперешнего собственника, и «покосной землей» -долженствующей, по мнению комиссии, быть признанной достоянием казны. По какому признаку эта разница должна быть проведена? По наличности искусственного орошения? Но ведь и многие из тех участков, которые комиссия считает «покосными землями», орошаются искусственно. Выше мы указали целый ряд их, а сколько таких, в которых искусственно орошаема известная часть участка!

В пункте I проекта о земельных правах (стр. 341 «Трудов...») выставлен еще один «трудовой» признак: «предварительная обра-ботка посредством очистки от камней». Ну, если по этому признаку разграничивать биченлики (луга) от покосных земель, тогда у нас в горах Нальчикского округа нет совершенно покосных земель, а все биченлики (луга), и в таком случае, только пастбища и леса предполагается комиссией изъять от нас. Однако, по-види-мому, комиссия в число земель, подлежащих изъятию из рук теперешних владельцев, включила целый ряд искусственно орошаемых и «повергшихся обработке посредством очистки от камней». Ведомость на стр. 61-66 «Трудов...» - красноречивое тому доказательство. Остается единственный признак - размеры, но вряд ли возможно базировать разрешение вопроса о признании или непризнании права собственности на известные земли на этом признаке.

Что же касается до утверждения комиссии, что первоначальное возникновение права собственности на те и на другие было различно, то этот довод мы обойдем молчанием. Относится он к фактам, совершенно несохранившимся в памяти народа, и при том, не все ли равно, как, в силу каких причин возникло право собственности на известные земли, раз оно существует в последующем непрерывно несколько столетий. Но если с данными, сообщенными в главе «Формы землепользования», пришлось не согласиться, то зато глава «Способы приобретения, перехода и утраты прав на пользование и владение угодьями» почти не вызывает возражений. Неправильны лишь сведения о количестве от-данных в бегенд земель и данные, имеющие целью выяснить «основания, на которых владеют землями в горских обществах», которые помещены на 41 стр. «Трудов...». fio этим сведениям выходит, что во всех горских обществах только 24 пастбищных участка находятся в бегенде и 23 пастбища приобретены покупкой и только 1 получено на эмчекском праве. Сведения эти, как будет видно из последующего, не соответствуют истинному положению вещей: пастбища и отчуждались, и закладывались так же часто, как и все остальные земли.

На стр. 53 «Трудов...» говорится, что в пределах земель горских обществ таубии владеют землей на тех же основаниях, что и лица других сословий, т. е. на основаниях, значит, указанных в главе «Способы приобретения, перехода и утраты прав на пользование и владение угодьями». Здесь непонятно только, в чем заключаются «исключения из общих оснований владений», отмеченные комиссией в ряде случаев владения таубиями участками, перечисленными на той же 53 стр. «Трудов...». Во всех этих случаях земля перешла к таубиям или покупкой, или по наследству, или в калым, или как выкуп при освобождении крестьян. Но все же эти способы приобретения прав на землю, кроме последнего, указаны и в главе «Способы приобретения, перехода и утраты прав на пользование и владение угодьями», и если последний не показан, то лишь потому, что этот способ не имеет характера способа, обычно практикующегося, привычного способа приобретения прав на землю.

Итак, по удостоверению комиссией, вся земля в горах Нальчик-ского округа, находящаяся в частном обладании, безразлично, будут ли это сабаны, биченлики, усадебные места, кышлыки или джайлыки, принадлежит на п.аве обычной собственности или дворовым общинам, или родам Исследования комиссии установили, что институт права собственности по обычному праву горцев Нальчикского округа заключает в себе все элементы права собственности, требуемые русскими законами. Нигде в «Трудах...» ни об одном из клочков земли, находящихся ныне в частном владении горцев Нальчикского округа, комиссия не установила факта возникновения завладения этим участком. В памяти народной этих фактов не сохранилось, и те «заимки и обращения земель в частную собственность путем обработки ее», о которых говорит комиссия в своих «Трудах...», являются догадками, не могущими быть реально связанными ни с одним из земельных участков. Следовательно, владение в виде собственности этими участками рядом преемственных участков владельцев продолжается неопре-деленно долгое время, во всяком случае, больше 10 лет.

Какой же вывод должна была бы сделать неизбежно комиссия из данных, ею обнаруженных? Да тот, полагаем, вывод, что невозможно иное разрешение вопроса, как признание всех этих земельных участков чьей-нибудь частной собственностью. Затруднения могли бы возникнуть лишь при определении субъектов права собственности на эти земли, ибо, по сведениям комиссии, все земельные участки являются ныне собственностью юридических лиц. Однако выводы комиссии, вошедшие в проект «О земельном праве», не имеют ничего общего с изложенным выше логическим выводом из сведений, представленных комиссией в фактической части ее трудов, и ни одна пядь земли в горах Нальчикского округа не предполагается быть закрепленной за ее теперешним вла-дельцем на праве собственности. Вот теперь нам и предстоит разобраться в высшей степени важном и интересном вопросе: в силу каких именно оснований и соображений комиссия пришла к выводу о непризнании за горцами Нальчикского округа права собственности на земли, относительно которых она сама признала раньше наличность «обычной собственности», имеющей все элементы собственности, требуемые русскими законами и длящимися несколько поколений.

«Земли под усадьбами и другими постройками, а равно пахотные и луговые участки, огороды, виноградные и фруктовые сады и рощи, подвергшиеся предварительной обработке посредством очистки от камней и из-под леса, а также искусственно орошаемые» (п. I проекта о земельных правах, стр. 341 «Трудов...»). Относительно усадеб земель этой категории мнения членов комиссии разделились: большинство полагало признать за владельцами их право потомственного владения, меньшинство – «право собственности», причем недра должны оставаться собственностью государства.

А. Как обосновало свое мнение большинство?

Доводы большинства членов комиссии, причем это большинство не сделало разницы между землями «частного обладания», указанными в п. I проекта и «землями сельских обществ», указанными в п. 2, оказались очень просты:

1) «Все земли в нагорной полосе они считают казенными». Почему? Вот почему:

а) само население признает их казенными, что видно из следу-ющего: 1) оно платит за пользование ими оброчную подать и 2) сдавая юртовые земли под горный промысел, население сдает только поверхность, а не недра;

б) во всех прокламациях наместников Кавказа к туземному населению говорится, что земля предоставляется ему во владе-ние, а не в собственность; и

2) правительство признавало и ныне признает земли в горах казенными.

Доказательство: при проведении военно-осетинской дороги население получило вознаграждение только за постройки и насаждения, остальную же землю у него взяли безвозмездно.

К счастью, прямой текст закона и решения правительствующего сената помогут ответить нам на приведенные выше доводы большинства членов комиссии.

Ст. 406 I ч. X тома говорит: «Все имущества, не принадлежащие никому в особенности, то есть ни частным лицам, ни сословиям лиц, ни дворцовому ведомству, ни уделам, ни установлениям, принадлежат к составу имуществ государственных».

Правительствующий же сенат в решениях своих (по гражд. касс. деп.) 1890 г. № 129 и 1879 г. № 579 указал, когда права казны на известное имущество, по ст. 406, являются доказанными, «иск казны об отобрании из частного владения пустопорожней земли признается доказанным, если доказано, что данная земля, до завладения ею, была впусте лежащею и со времени завладения не прошло земской давности».

Вот пусть докажут наличность этого обстоятельства в нашем землевладении и берут тогда в казну и трудовые и не трудовые участки, и земли частные, и земли общественные. Вне же наличности условий, указанных в ст. 406 I ч. X т. и приведенных сенатских решений, право собственности казны на наши земли не может быть устанавливаемо. Большинство членов комиссии указывает на то, что во всех прокламациях наместников к туземцам Кавказа говорилось, что земля предоставляется ему во владение, а не в собственность. К сожалению, прокламаций этих большинство ко-миссии и не привело, мы же сделали выше ссылку на прокламацию князя Воронцова, из которой, равно как и из приведенной выше цитаты из доклада наместника 1907 года (стр. 5 настоящего объяснения), следует, что политика, коей придерживалось русское правительство на Кавказе, была как бы противоположна той, на которую ссылалось большинство комиссии. Отметим еще, что нам, горцам Нальчикского округа, земли, о которой ныне идет речь, никто никогда «не предоставлял», ни одной пяди в ней нет отведенной, данной нам кем-нибудь извне. Права же наши на зем-ли, нам принадлежащие, никто отнять у нас без суда, как мы уже имели случай говорить выше, не мог.

Доказывает ли приведенный большинством комиссии случай с отводом земли под полотно военно-осетинской дороги, что наши сабаны, биченлики, усадьбы, равно как и земли наших сельских обществ, не являются нашей собственностью? Но случай этот не только не доказывает, что у нас нет права собственности на наши земли, но не доказывает даже и того, что правительство признает земли в горной территории казенными, доказательство чему дало меньшинство комиссии на 312 стр. «Трудов...». Приведу случай возмездного отчуждения правительством земель в том же самом Алагирском ущелье, по которому проложена военно-осетинская дорога при постройке Алагирского завода.

Что же касается до утверждения большинства комиссии, что само население считает свою землю казенной, то смею заверить комиссию, что этого в действительности нет. Население, состоя из неграмотных и даже в массе не знающих по-русски лиц, не всегда верно понимает свои интересы, население бессильно в огромном большинстве случаев дать отпор посягательствам на его земельные права, потому что оно не знает, в чем эти его права, по русским законам, заключаются, но никогда оно землю отцов не признает не своей, а принадлежащей кому бы то ни было, в том числе и казне. Видят признание за казной права собственности на земли, находящиеся в обладании туземцев нагорной полосы Терской области, в факте платежа населением оброчной подати и на сдачи недр под эксплуатацию. Но что же следует из этих фактов, если бы таковые в действительности были? (мы покажем ниже, что по отношению частных землевладельцев горских обществ Нальчикского округа фактов этих не было). Разве платеж обычной подати доказывает, что земля эта принадлежит казне? Вот как высказался по этому поводу сенат: «Платеж в казну оброка сам по себе не доказывает еще принадлежности обложенной оброком земли казне» (реш. касс. деп. прав. сената 1879 г. № 202). Равным образом, разве не принадлежит всем обитателям Нагорной полосы Терской области, владеющим теми или иными землями, право на эксплуатацию недр владеемых ими земель? Безусловно принадлежит, доказательством чему служит решение 1-го деп. прав. сената по делу Дагестанского сел. Гапца²⁵См. подробное изложение этого дела в статье Н. Тульчинского «Мой ответ Шаханову-Джанхотову» (Казбек. 1899. № 594-598)..

Вот доводы большинства комиссии в пользу того, что все земли в горах Терской области - казенные. И это наряду с признанием, что «трудовые» участки - собственность их владельцев, признанием, делаемым тут же на 311 стр. «Трудов...». Как согласовать стр. 311 со страницей 310? Комиссия на стр. 310 говорит, что нет оснований навязывать населению то, чего у него не было и о чем оно не просит, к тому же де «населению на плоскости земли отведены на праве общиного владения, а не в собственность». Эта часть рассуждения большинства комиссии не касается, конечно, земель частного обладания. Но и по отношению так называемых общественных земель у нас в горах Нальчикского округа это тоже является неправильным. Касаться этих земель не входит в нашу прямую задачу, но здесь мы не можем не отметить, что отношения обществ к их землям было и есть именно отношение собственников, а не пользователей, а раз это так, то не все ли равно, на каком праве «получили» земли жители плоскости?

Здесь речь идет не о той земле, которую «дают» и которую, вследствие этого, могут дать на каких угодно условиях, а о той земле, которая искони находится в обладании того или другого общества. Неужели это обстоятельство может быть игнорируемо п)и разрешении вопроса о судьбах общественных земель?

2fВторое основание непризнания за владельцами земель, указанных и п. п. 1 и 2 «Проекта о земельных правах», права собственности на них заключаются в том, что в отношении юртовых земель это было бы нежелательно вследствие того, что создало бы право для общества в случае, например, выселения продать свои земли, а в отношении «трудовых» участков - в стремлении создать опеку над владельцами последних, не позволить им обез-земелиться.

Эта часть проекта комиссии является необъяснимым анахронизмом. Со времени появления высочайшего указа 9 ноября 1906 года, создавшего из всякого крестьянина собственника, с общинным владением в России покончено раз и навсегда. Действие этого указа, как видно из п. 18 заключающихся в нем правил, распрост-раняется на крестьян всех наименований, в том числе, значит, и на кавказских горцев, за исключением тех лишь крестьян, у которых существуют особые условия с собственниками земли, на которой они живут (напр., чиншевики)²⁶Чиншевики -крестьяне, выплачивающие земельную подать, оброк.. Земля дана ныне на праве собственности русскому крестьянину, и не боятся, что он ее тотчас же продаст, и проектируется не позволить больше быть собственником народу, у которого эта собственность существовала испокон веков, что не повело, однако, к распродаже земель. Большинство комиссии указывает на увеличение числа безземельных. Но число их увеличивается не потому, главным образом, что земли распродаются, а потому, что население увеличивается, а земли не прибавляется.

А главное - если земля есть чья-либо собственность, а она, в районе горских обществ Нальчикского округа, вся есть чья-либо собственность (см. стр. 311 -312 «Трудов...»), то не устраивается ли тем самым уже возможность изыскивать те или другие способы более или менее целесообразного разрешения вопроса о дальнейших судьбах этой земли.

Б. Как обосновало свое мнение меньшинство комиссии?

Меньшинство комиссии очень подробно разобрало, почему неправо большинство, настаивая на непризнании за горцами прав собственности на «трудовые» участки и усадебную землю, но совершенно не мотивировало, почему следует, «признав право собственности на подворные и общественные земли», недра оставить собственностью государства.

Из доводов меньшинства комиссии видно, что оно признает, что населению горной полосы Терской области принадлежит право собственности (принадлежит, а не должно быть даровано) на земли, которыми оно владеет ныне подворно или в лице сельских обществ. Если так, то почему на нашу, горцев, земельную собственность не распространяется действие 424 ст. I ч. X т., говорящей, что собственнику земли принадлежит все то, что заключается в недрах ее?²⁷О необходимости исследования недр Балкарии и в то же время узаконения прав ее жителей на землю Б. Шаханов пишет в «Терских делах»: Каспий. 1899. 22 декабря; 1900. 29 апреля.

II. Земли фактического владения отдельных лиц, фамилий и групп.

Доводы, по которым комиссия приходит к отрицанию прав собственности на них лиц, владеющих ныне этими землями, изложены на стр. 316-329 «Трудов...» комиссии.

В этой части наших объяснений нам опять придется формулировать основу наших объяснений прав на владеемые нами земли. Сущность их - 533 ст. I ч. X т. Те, кто отрицает их, должны опровергнуть наше утверждение о наличности всех условий, этой статьею требуемых, в нашем владении землей. Пока этого не сделано (комиссия же даже попытки в этом направлении не сделала), наши права нa земли остаются непоколебимыми. Как бы, каким путем ни произошло первоначальное завладение этими землями, раз неоспоримо доказано и признается самой комиссией, что мы владели землями в виде собственности (на протяжении нескольких земских давностей), а мы утверждаем, что для большинства этих участков (на протяжении нескольких столетий) обстоятельство это перестает быть имеющим какое бы то ни было значение для разрешения земельного вопроса в горах Нальчикского округа.

Вряд ли есть надобность возражать на тот «исторический ход возникновения к–3пного землевладения» у нас, который можно прочесть на 316519 стр. «Трудов...», не потому, что можно было бы с этой историей согласиться, а потому, что история эта безразлична для вывода, который комиссией сделан и, на который мы только, в сущности, и даем объяснения.

Пусть дадут нам конкретные примеры позднего возникновения землевладения у нас в горах, пусть укажут даты завладения тем или другим участком. Их не дадут нам, потому что факт первоначального завладения, теряясь в глубине веков, не сохранился в памяти народной.

Отдельные же конкретные доводы комиссии в пользу несуществования у нас права собственности сводятся к следующему:

1) кабардинцы господствовали над горцами, у кабардинцев не было института частной земельной собственности, следовательно, не было его и у горцев;

2) по адатам, собранным в 1844 г. начальником центра Кавказской линии князем Голицыным, выходит, что таубии не имели определенной земельной собственности, а пользовались землей в нужных размерах от своих подвластных;

3) отобрание земли как штрафа, как меры карательной не существовало во времена господства таубиев, следовательно, таубии не считали землю своею и не могли касаться ее;

4) в горских песнях нет даже намека на власть таубиев над землей;

5) если вся земля принадлежала таубиям, то каким образом могло случиться, что в 1867 году таубии за выкуп получили от чагар громадное количество пахотных и покосных участков и зимовников?

6) земля захвачена таубиями при посредстве горских судов;

7) правительство не признавало пастбищные и покосные земли в горах Нальчикского округа чьей-либо частной собственностью;

8) мотивом исходатайствования высочайшего пожалования тау-биев землей послужило указание кавказской администрации на крайнюю их малоземельность, а ведь нельзя думать, чтобы кавказская администрация того времени не была осведомлена о поло-жении землевладения в горских обществах Нальчикского округа;

9) покупка земель в горах незаконна, так как законодатель не установил еще на этой территории «юридического института земельной собственности»;

10) таубии при освобождении крестьян вознаграждены выкупной операцией, как ни одно из высших туземных сословий вознаграждено не было, почему права собственности на земли их фактического владения за ними признано быть не должно.

Вот сколько доводов и как разнообразны эти доводы. Посмотрим, в состоянии ли они поколебать тот ничтожный, по мнению комиссии, довод, который все-таки говорит за то, что мы собственники: факт владения землею «в виде собственности на протяжении нескольких земских давностей».

Первый довод:

Прежде всего, о «господстве кабардинцев»: пора оставить рассказы о том, что будто бы карачаевцы и горцы (за исключением балкарцев) находились как бы в состоянии рабства у кабардинских князей. На каких авторитетах покоится это утверждение? На статье, написанной кем-то и помещенной в «Сборнике сведений о кавказских горцах», выпуск III²⁸Статья Н. Ф. Грабовского «Экономическое положение зависимых сословий Кабардинского округа» // Сборник сведений о кавказских горцах. 1870. Вып. 3., и на «Истории адыгейского народа», написанной кабардинцем Ногмовым. Неужели это так авторитетно, что может даже оказать известное влияние на то, должны ли мы быть признаны собственниками владеемых земель или нет? Никто из нас не станет отрицать исключительного влияния на Северном Кавказе кабардинских князей, но надо же ставить и должные рамки этому влиянию. Но превращать горских таубиев чуть ли не в крепостных кабардинских князей - значит, да простит нам комиссия! говорить вещи, не имеющие и тени правдоподобия.

Вот, например, комиссия в истории образования в горах част-ного землевладения придала огромное значение аталычеству, связывавшему будто бы кабардинских князей с горскими таубиями. А поинтересовалась ли комиссия узнать, какой характер носило это воспитание таубиями кабардинских князей? Известно ли комиссии, что в те времена, когда русской власти на Северном Кавказе еще не было, существовал обычай воспитания одной владетельской семьей ребенка другой, и эти взаимные воспитания детей, завязывая фамильные связи, не влекли за собой того, что является наиболее характерным для аталычества: имуществен-ные последствия?

Мы можем дать ряд случаев воспитания кабардинскими князьями сыновей горских таубиев, горскими таубиями - сванетских князей, этими последними - горских таубиев и одними горскими таубиями - других. Например, Муса Суншев был воспитан в семье кабардинских князей Казиевых, Али-Мурза Балкароков - в семье Атажуки Атажукина, Дохшуко Балкароков - в семье Ха-санбия Атажукина²⁹Следует отметить любопытный факт, что Докшоко Балкароков являлся дедом жены Б. Шаханова Джан Балкароковой, а Хасанби Атажу-кин - братом известного кабардинского общественного деятеля и просветителя Кази Атажукина., Адиль-Гирей Урусбиев – в семье сванетских князей Дадешкелиани, сванетский князь Чиок Дадешкилиани - у Абаевых, Омар Балкароков - у Амырхановых и т. д.

Во всех этих случаях «аталычества» не было, и все эти случаи не имели последствием приобретения одной из сторон земли, ни какого-нибудь другого имущества и не доказывали тогда, что сторона, ребенка воспитавшая, являлась подчиненной, подвластной той, которой ребенок принадлежал.

Но что кабардинские князья не были «господами» горских таубиев видно и из того, что, тогда как целые роды подвластных кабардинских князей истреблялись в случае убийства одним из членов их кабардинского князя, таубии, убив кабардинского князя, платили за это обычную «кровь».

Практически это вело к тому, что если надо было убить кабардинского князя, то следовало сделать это рукой таубия. Так поступили, например, желая избавиться от князя-деспота Асланбека Атажукина. Его заманили в горы, в Чегем, и здесь на родовой земле Балкароковых «Ак-Топраке» он был убит во время пира Басьятом Тозиевичем Балкароковым. Убит он был из ружья, называвшегося «Гичешкок» и знаменитого именно тем, что из него принято было убивать кабардинских князей (оружие это находит-ся ныне у таубия Науруза Урусбиева).

По преданию, из этого ружья было убито 12 кабардинских князей (кн. Канамат Наурузов убит Чепелеу Урусбиевым и т. д.).

Но довольно, кажется, о сословности, – обратимся к земле. Какой же вывод делается комиссией из факта господства кабардинских князей над горцами? Вот этот вывод:

«Горцы, как уже указано выше, находились почти в полном рабстве у кабардинских князей, у которых не было земельной собственности, следовательно, никоим образом не могли допускать такой институт у своих подвластных или, по крайней мере, горцы не могли его заимствовать у своих господ-соседей». В при-веденной цитате правильно лишь то, что наш земельный быт мы не могли заимствовать у своих соседей и, действительно, его не заимствовали, все остальное же вряд ли выдерживает критику.

По всей вероятности, известно и комиссии, что еще несколько столетий тому назад, до утверждения в крае русских, существовала граница между территорией, занятой пятью горскими обществами и территориею Кабарды. Даже были споры между кабардинца-ми и горцами – обстоятельство, кстати сказать, плохо вяжущееся с тем «рабством», в каком находились тогда будто бы горцы у кабардинских князей.

Что это было так, доказывает документ, относящийся к 1709 году, документ, столь же не могущий возбудить сомнений в своей подлинности, сколь и необычайный по своим внешним данным. Мы говорим о надписи на камне, найденном в развалинах фамильной башни Гиргоковых в Хуламском обществе выше с. Скуру и находящемся ныне, если не ошибаемся, в Терском областном музее³⁰Текст документа приводится в сноске 17..

Вот текст этого документа в наиболее существенной его, для рассматриваемого вопроса, части (см. приложение): «Между кабардинцами, крымцами и пятью горскими обществами возник спор из-за земель. Пять горских обществ: Балкар, Безенги, Хулам, Чегем и Баксан. Горские общества избрали Кайтукова Асламбе-ка, кабардинцы Казаниева Жабагы, крымцы Сосранова Баяна, и они сделали тёре - определили...» Далее, после определения самих границ, следует фраза: «свидетелями при этом были: из Крыма Агалар-хан, Отаров Отар. Отарова доставили горские общества». Из этого документа следует, что горские общества имели в то время самостоятельную территорию и что за чертой, отделявшей горские земли от кабардинских земель, мог существовать и земельный строй, не имевший ничего общего с кабардинским.

Выше мы указали уже, что разница в условиях землепользования, существовавшая между кабардинцами и горцами, должна была создать и действительно создала совершенно не имевший ничего между собой общего земельный быт, что горцы, окабар-динившись во многих отношениях, сохранили в этой области свою культурную независимость. Здесь же мы скажем, что в этом земельном вопросе не только горцы не окабардинились, но даже и те кабардинцы, которые по тем или иным основаниям получали в свое обладание землю на горской территории, принимали земельный быт горцев и начинали владеть землей на горском обычном праве. Вот этот-то факт и остался неосмысленным комиссией, а он мог бы многое объяснить ей. Этот факт объясняет, почему кабардинец, купив участок земли на горской территории, начина-ет владеть ею на горском обычном праве, и отдавая его, например, в бегенд (институт абсолютно неизвестный кабардинскому праву) и продавая его в случае надобности кабардинцу или горцу (см. ниже историю участка «Сары-тюз», принадлежащего кн. Атажукиным). Собственно говоря, мы слишком долго останавливались на этом первом доводе комиссии. Ведь несостоятельность его доказана и без нас самими «Трудами...» комиссии, констати-ровавшей существование частной собственности на землю в горах Нальчикского округа. Ведь весь вопрос заключается теперь в том, применялся ли несомненно существовавший в горах Нальчикского округа институт частной земельной собственности к кышлы-кам и джайлыкам или объектами его являлись лишь сабаны, би-ченлики и усадебные места; поэтому, не повторяя всего, что нами сказано выше в доказательство существования у нас в горах института частной собственности, попросим комиссию заглянуть на стр 309 ее «Трудов...», где ею самой существование в горной полосе Терской области частной земельной собственности, как института обычного права, поставлено вне всякого возможного о том спора.

Второй довод:

Из приведенной выдержки из «Адатов кавказских горцев» следует лишь вот какой факт: у чагаров, помимо той земли, которой они пользовались от таубиев, или иначе, помимо факта выпасыва-ния чагарами их скота на землях таубиев, была еще своя собственная земля, купленная ими с согласия их владельцев на свои деньги или перешедшая к ним по тем или иным основаниям от тех или иных лиц (дар на эмчекском праве и т. д.). Так вот и на эту последнюю землю владелец имел известные права. Комиссия го-ворит, что в 1844 году основания, на которых владели тогда тау-бии землей и подвластными, были известны лучше, чем теперь, и следовательно, выходит, наличность приведенного адата доказывает, что в 1844 году в обладании таубиев и узденей земель, которыми они ныне владеют, не было. Но если это так, то зачем нам ссылки на адаты или, вернее, на 2 строки из этих адатов. Миллионами фактов можно тогда доказать, что такие-то и такие участки захвачены теперешними их владельцами или их правода-телями. Ведь речь идет о времени, которое у многих еще на памяти. Укажите нам эти участки - ни о чем другом мы не просим!

Третий довод:

Вопреки утверждению комиссии, случаи отобрания владельцем не только земли, но и всего имущества чагара именно были, и не наша вина, что они остались комиссии неизвестны. Один из таких случаев еще жив в памяти народной. Это именно продажа семьи чагар Атакуевых их владельцами узденями Этезовыми князьям Атажукиным, причем все имущество Атакуевых, движимое и недвижимое, сабаны и биченлики в местности Булунгу остались в пользу Этезовых (впоследствии Атакуевы были выкуплены Исха-ком Балкароковым, эмчеками которого они были, и вернулись в горы).

Другое дело, часты ли были эти случаи, - конечно, редки. Чагар без земли - nonsens. Для чего такой чагар владельцу. Ведь чагар не кул! Следовательно, отобрание земли у чагара возможно лишь при его продаже, а продажа чага–а - действие и хозяй-ственно не выгодное и по взгляду обычая для продающего владельца - позорное. Вот почему случаи отобрания земель у чагара были так редки.

Четвертый довод:

И он тоже фактически неверен: в горских песнях есть не только «намеки» на принадлежность той или другой земли таубиям, но даже есть и целые песни, посвященные земельным делам и, в частности, ссорам из-за того или другого земельного участка. Такова, например, «Крымшаухалланы-джиры». Вот о каком событии повествует она: когда-то два родственника Крымшаухал Балкароков и Бадинат Тазиев (Тазиевы - вымершая ветвь Балка-роковых) поспорили из-за права на участок «Ак-топрак». Бадинат стал гнать с этого участка чагар Крымшаухала. Вследствие этого между Крымшаухалом и Бадинатом произошло вооруженное столкновение в местности, где ущелье «Джай-Кермек» соединяется с ущельем «Ара-бора», причем Крымшаухал убил Бадината; за кровь Бадината Крымшаухал заплатил крестьянами³¹Песня, о которой рассказывает Б. Шаханов, сегодня не известна: нигде не публиковалась, также отсутствует в фольклорном фонде КБНИИ..

Почему и тот вывод (во всяком случае слишком важный и смелый вывод из такого побочного обстоятельства), который делает из факта отсутствия, будто бы, в народном эпосе горцев песен, в которых были бы намеки на владение таубиями землями, т. е. вывод о том, что «землею владели все, кто как мог», - отпадает сам собой. Приведенная песня - не единственная. О столкновении из-за земли поется, например, и в другой чегемской песне «Рачи-кауланы-джиры»³²Рачикауланы джирь (правильно: жыры - песня) - в вышеприведенной работе Н. П. Тульчинского причиной истребления Рачикауовых указывается нежелание Балкароковых делить власть в Чегемском ущелье с другим родом. По всей вероятности, Б. Шаханов опирается на другой, неизвестный, вариант песни, что видно и по тому факту, что Тульчинский и Шаханов называют разные места, где происходило избиение Рачи-кауовых. Легенду об истреблении Рачикауовых записали и опубликовали также Вс. Миллер и М. Ковалевский в работе «В горских обществах Кабарды» (Вестник Европы. 1884. Вып. 4). См. также об этой песне в статье X. Малкондуева «Об общинных обрядах карачаевцев и балкарцев» (Общественный быт адыгов и карачаевцев. Нальчик, 1986)., в которой говорится, что ближайшею причиной истребления Рачикауовых послужил факт согнания ими с бал-кароковской земли «Нуклен» (в местности «Малюшко»)³³Правильно: «Моллюшко». чагар Балкароковых - Кетенчиевых.

Пятый довод:

Мы никогда не утверждали, что у чагар не было своей земельной собственности. Так как чагар со всей своей семьей и со всем своим имуществом принадлежал своему владельцу, то, очевидно, что и все то, что принадлежало ему, принадлежало его владельцу. Владелец имел известный доход с хозяйства чагара, потому владелец был заинтересован в том, чтобы чагары его были зажиточными. Если чагар не имел своей земли, он получал таковую от своего владельца, но, очевидно, в интересах владельца было поощрять в чагаре стремление купить землю, почему на покупку земли владелец и давал всегда свое согласие чагару (а согласие было необходимо). Таким образом, у чагара была своя земельная собственность, только она носила условный, зависимый от таубия характер: от владельца зависело разрешить или нет, чагару купить землю, и владелец мог, хотя это и встречалось в горской местности очень редко, отнять в числе всего остального имущества чагара и землю.

А что чагары действительно, в конце концов, большею частью жили на землях своих владельцев, сошлемся на 37 страницу «Трудов...» комиссии, где сказано, дословно, следующее: «Обязанности чагара, большая часть которых сидела на чужих землях, заключались и т. д.». «Чужих», полагаем, и означает земли их владельцев.

Шестой довод:

Каков бы ни был горский суд, то, что сказала о нем в своих «Трудах» комиссия, является в такой же мере голословным, в какой и тяжким обвинением. Если верить комиссии, что свидетелями в суде выступают всегда «приятели» истца, судьи - тоже его «приятели» и, таким образом, при посредстве этого суда творят-ся-де ведомые всем горцам беззакония.

В своей характеристике горского суда комиссия сослалась и на журнал общего присутствия Терского областного правления от 29 января 1881 г., говорящий о том, как добывались документы, доказывающие будто бы право того или другого лица на известный участок. К сожалению, проверить правильность утверждения общего присутствия областного правления мы лишены возможности, но что касается до утверждения комиссии, то у ней мы вправе просить указать нам хоть один случай завладения участком способом, подобным описанному ею. Желая иллюстрировать из-лагаемое ею, она рассказала случай завладения одним лицом при посредстве горского суда участком «Барышки», в котором этому лицу в действительности принадлежал лишь незначительный кло-чок земли. К глубочайшей нашей печали, участка «Барышки» в горах Нальчикского округа не существует. Весь пример вымышлен комиссией. Но для чего же было вымышлять пример, раз многие, реально существующие участки попали именно таким путем в руки своих теперешних владельцев? Ведь если факты, подобные приведенному комиссией в истории захвата урочища «Барышки», существовали, то относятся они к недавнему сравнительно времени и уж, конечно, все они не успели изгладиться еще из народной памяти хотя бы потому, что захватывалась-то ведь «чужая или общественная» земля и обиженные лица обиды своей, понятно, еще не забыли.

Комиссия привела также решение горского суда по делу Бека-новых об участке «Жеркли»³⁴См. сноску 19, где приводится документ по спорному участку. Следует учесть, что название участка Б. Шаханов приводит, опираясь на более распространенный, нормативный вариант - «жеркле», в то же время в документе сохраняется подлинный топоним по черекскому диалекту - «зеркле».. Оставим вопрос о том, насколько юридически правильно это решение, отметим то, что свидетели-то все-таки не показали, что участок «Жеркли» принадлежит Бе-кановым. Чем же, интересно знать, нужно объяснить эту часть показаний свидетелей, отказавших удостоверить, что лес бека-новский? Или и это были все приятели Бекановых?

Незаслуженно упрекает комиссия горский суд и за то, что он санкционировал купли-продажи земли горцами от кабардинцев. Из факта заявления кабардинцев о том, что в Кабарде не существовало частной земельной собственности, нельзя делать того вывода, что института этого не существовало нигде и поблизости Кабарды и что кабардинец не мог иметь, в силу того, нигде частной собственности.

В пределах горской территории институт частной земельной собственности существовал, земля эта продавалась, ее покупали кабардинцы и снова продавали горцам. В чем же виноват горский суд, если он изложил в письменной форме факт, действительно имевший место?

Седьмой и восьмой доводы:

В них нам приходится снова встретиться с уверением, что зем-ля наша не есть наша собственность в силу того, что различные правительственные органы в своих бумагах сообщали сведения, из которых, будто бы, можно сделать вывод, что они не считали кишлыки, джайлыки и пастбища нашей собственностью. Оценку значения этих заявлений для разрешения нашего земельного воп-роса мы уже дали выше, сейчас же укажем на следующие слова меньшинства комиссии, занесенные на 312 стр. «Трудов...» комиссии: «... в 50 годах, говорит меньшинство комиссии, правительство даже не знало, кому что принадлежит» в горской полосе, не знало, прибавим, и позже, и в различное время, местные пред-ставители власти придерживались различных взглядов на земель-ный вопрос в горах. Материал для доказательства правильности только что высказанного утверждения дают сами «Труды...» комиссии. В то время как кабардинский отдел сословно-поземель-ной комиссии свидетельствует, что «почти все Баксанское ущелье находится в руках Урусбиевской фамилии, что в Хуламском обществе самые лучшие земли и в большом количестве находятся во владении Шакмановых и т.д.» (см. стр. 325 «Трудов...»), несколько лет спустя, в 1878 году, начальник Терской области, ходатайствуя о высочайшем пожаловании таубиев землей, выставляет, в качестве одного из главных мотивов необходимости дарования им земель, крайнюю фактическую их безземельность.

Это противоречие пытается комиссия примирить тем, что буд-то бы начальник области в то время, когда делал представление о пожаловании таубиев, был осведомлен о факте нахождения в руках таубиев больших земельных пространств, и если, все-таки, о наделении их хлопотал, то потому только, что относился отрицательно к их притязаниям на большие земельные площади. Но текст ходатайства, приведенный на стр. 324, не оставляет сомнения в том, что начальник области в то время именно был осведомлен о фактическом положении вещей. В ходатайстве прямо говорится, что «это древнее почетное сословие находится в настоящее время в затруднительном положении».

Девятый довод:

«Юридический институт права собственности» установлен русским законом. Русский закон дал его юридическую характеристику. Закон же установил, что бесспорное, покойное, непрерывное, ввиду собственности, владение, превращается в право собственности, раз продолжается 10 лет. С момента этого срока - наши участки - наша собственность. О каком установлении юридического института права собственности на землю специально «в Нагорной полосе Терской области» говорит комиссия? Наше право собственности на земли нашего обладания еще не оформлено, у нас нет на наши земли крепостных документов, что влечет за собою для нас известные неудобства, но право собственности на земли нашего обладания - все-таки у нас есть, а то, что мы наши земли искони продавали и покупали и служит одним из доказательств того, что владение наше землей было «в виде собственности ».

Довод десятый:

Не имеет, строго говоря, решительно никакого отношения к разрешению вопроса, собственники ли мы земель, которыми владеем. Но в факте получения нами, при освобождении крестьян, в качестве выкупа больших сумм, видят нечто нас порочащее. Говорят, что мы получили, освобождая крестьян, столько, сколько не получило ни одно другое высшее туземное сословие на Северном Кавказе. Но в чем же здесь наша вина? Если быть объективным, то нам надо это поставить в заслугу. Как это ни парадоксально, а это – истина! Ведь основы выкупной операции на Северном Кавказе были одни и те же: 2/3 движимого и недвижимого имущества крепостного и известная сумма денег - владельцу, 1/3–кре-постному. Если в итоге таубии и горские уздени получили в общей сумме, относительно, гораздо больше, чем привилегированные сословия, например, Кабарды, то это значит лишь то, что крепостные горских владельцев были гораздо состоятельнее кабардинских крестьян, что нельзя, конечно, не поставить в заслугу таубиям и горским узденям. Если 2/3 имущества горских крестьян оказались велики, то велика, значит, сравнительно с кабардинской, и та 1/3 часть его, которая осталась самим крестьянам. Почему же, спрашивается у нас в горах простой народ был более разорен выкупной операцией, чем, например, в Кабарде? Полагаем как раз наоборот. Комиссия отмечает также отдельно факт перехода при освобождении чагар от этих последних, в счет выкупа, земель и считает это тоже доводом в пользу необходимости непризнания за нами права собственности на владеемые нами зем-ли. Но неужели было бы справедливо отобрать ныне то, что 40 лет назад с согласия русского правительства было передано нам в погашение признанного за нами русским правительством права на получение выкупа с освобожденных нами крестьян?

Доводы комиссии, выше разобранные, не поколебали и не могли поколебать нашего утверждения о том, что много земских давностей владеем мы нашей землей спокойно, непрерывно, бесспорно и в виде собственности. Не могут поколебать его и те фактические данные, которые сообщены комиссией в «Ведомости земельным участкам, находящимся в пользовании отдельных лиц и фамилий в Пяти горских обществах Нальчикского округа», к разбору коих мы теперь и перейдем.

Объяснения на «Ведомость земельным участкам, находящим-ся в пользовании отдельных лиц и фамилий в Пяти горских обществах Нальчикского округа» (стр. 61-66 «Трудов...» комиссии).

Выше, анализируя наше отношение к земле, мы подтверждали правильность тех положений, которые выставили примерами, касавшимися того или другого из земельных участков, существование права собственности на которые комиссия у нас оспаривает. В данной главе мы хотим дать краткую историю владения рядом участков, находящихся в частном обладании тех или других горцев Нальчикского округа, дабы показать, что те примеры, которые приведены нами выше, не являются исключением и, что наше землевладение отличается такой определенностью и ясностью, что более подробное исследование вопроса, почему тот или иной участок находится ныне в обладании тех или других лиц, могло бы показать с математической точностью, почему именно и по какому праву данному лицу принадлежит именно такая-то, а не иная часть такого-то участка.

К сожалению, необходимо констатировать, что комиссия недостаточно тщательно выполнила ту часть возложенной на нее задачи, которая поставлена во главе выработанной для нее и утвержденной 9 декабря 1905 года главнокомандующим гр. Воронцовым-Дашковым инструкции, которая является в деле выяснения земельного вопроса в горах Нальчикского округа наиболее важной. Пункт а § 1 инструкции говорит о «подробном исследовании видов существующих в Нагорной полосе Терской области землевладений и землепользовании и определяющих их правовых, обыч-ных и иных оснований».

Слова эти нельзя понять иначе, как в том смысле, что комиссия должна была подробно выяснить, каким участком, какие именно лица владеют и пользуются, а также, в чем их владение и пользование заключается и как юридически оно должно быть характеризуемо. Что так именно понят был этот пункт и самой комиссией, видно из того, что и программа, выработанная комиссией при производстве своих исследований, руководилась, содержит в себе пункт 4, гласящий, что комиссия должна дать: «перечисление входящих в состав означенных владений земельных угодий, способ и вид пользования им (личное, общинное, подворное и другие формы пользования, установившиеся нормами обычного права)».

Те сведения, которые дала комиссия по этому вопросу, не только далеки от того, чтобы быть названными «подробными», но заставляют даже сомневаться в том, что на основании их, вообще говоря, можно составить себе хоть какое-нибудь представление о том, какие же, в районе Пяти горских обществ, земли находятся ныне в частном обладании отдельных лиц, кто такие эти лица и почему именно эти лица, а не кто-либо другой, обладают ныне тем или другим участком. Все, что дает ведомость, помещенная на 61-66 стр. «Трудов...», заключается в перечислении земельных участков и в указании фамилий некоторых из тех лиц, которые ныне владеют тем или другим из указанных в ведомости участков и в указании как размеров всего участка, так и размеров заключающихся в нем угодий. Но эти сведения не могут быть ни в коем случае, в общей массе их, правильными.

Мы не задаемся целью проследить в этом нашем объяснении сведения, касающиеся фактической стороны нашего землевладения и заключающиеся в «Трудах...» комиссии, шаг за шагом. Для того, чтобы сделать это и отметить каждую ошибку, в этой области комиссией сделанную, необходимо было бы потратить на это столько же времени, сколько потратила комиссия на создание их, и в месячный срок этого, конечно, сделать нет возможности. Но в указанной выше ведомости есть ошибки и пропуски такого свойства, что было бы странно, если бы мы, давая объяснения на проекты комиссии и имея перед собой «Труды...» этой комиссии, на которых проекты основаны, - о них умолчали.

Приведение данных, изложенных ниже, продиктовано нам следующими соображениями: мы полагаем, что если бы комиссия дала верную фактическую картину нашего землевладения, то тем самым она сделала бы невозможным и иное разрешение земельного вопроса у нас в горах, как признание нас собственниками земель нашего фактического владения. Лицо, не знающее ничего о нашем землевладении и знакомящееся впервые с вопросом о том, кто и какой именно землей в горах Нальчикского округа пользуется, по ведомости, на 61-66 стр. «Трудов...» комиссии помещенной, неизбежно получил бы впечатление полного хаоса отношений. Земля принадлежит то фамилиям, то дворам, то отдельным лицам. Нигде - ни по ведомости, ни в «Трудах...» - нет ни малейшего намека на то, почему же именно такой-то участок находился ныне в пользовании стольких-то дворов, а такой-то участок находится ныне в пользовании стольких-то лиц или такой-то фамилии.

Комиссия отметила в своих «Трудах...», что земли у нас в горах продавались, переходили по наследству, дарились, отдавались за кровь и в калым, что многие земельные участки таубии захватили или получили от кабардинских князей и т. п. Но где все эти сведения о землях, перечисленных в ведомости на стр. 61-66? Отсутствие их, наряду с выделением из общей массы находящихся в частном обладании земель «трудовых участков», в отношении которых комиссия и говорит, подчеркивая, что ими владели на праве собственности, приводит неизбежно к тому выводу, что земли, перечисленные на стр. 61-66, и не составляли объектов гражданского оборота, что сведений, указанных выше, в отношении их и нельзя было собрать, потому что их, этих сведений, нет. Подобное же мнение, как видно из последующего, было бы совершенно неправильно, и вот, чтобы сделать возникновение его невозможным, мы и привели о некоторых из участков, находящихся в нашем владении, фактические данные, могущие дать в своей совокупности приблизительную фактическую картину нашего землевладения. Выше мы останавливались уже на вопросе о том, насколько права комиссия, утверждая, что у нас существует лишь подворное землевладение и не существует личного. З–есь подчеркнем еще раз, что в ведомости, помещенной на стр. 6166 «Трудов...», везде, где стоит слово «двор», надо поставить определенное имя или несколько имен (если братья живут не разделившись). Также не передает истинного положения вещей и выражение: «Пользуется фамилия таких-то» или «Пользуется вся фамилия таких-то».

В горах нет ни одного участка, который можно было бы признать принадлежащим известной фамилии как юридическому лицу. Всегда во всех случаях члены этой фамилии являются ^собствен-никами участка, и доля каждого из них точно определена, что и проявляется при продаже этой доли тем или другим лицом из этой фамилии. Поэтому, желая обозначить, кому такой-то «фамильный» участок принадлежит, надо, если желательно быть точным, перечислить всех особей, носящих такую-то фамилию, от-кинув тех, кто доли в этой земле не имеет (а такие почти всегда найдутся), да присоединить сюда особей, носящих другую фамилию или фамилии (что вследствие перехода земель по наследству и т. п. тоже о каждом почти участке, отмеченном комиссией «фамильным», будет необходимым) и в результате получим то же, что и во всех других случаях, когда, по словам комиссии, «пользователями» участка являются дворы или отдельные лица, а способ этого «пользования» - совместный.

Если не бояться произнести слово «собственность», то к понятию, выразить которое желательно, очень легко подобрать термин "общая собственность". Прежде всего, приходится констатировать факт пропуска при перечислении частновладельческих участков, расположенных в районе того или другого общества, целого ряда таковых. Чтобы показать, что утверждение это правильно, укажем те участки, которые пропущены комиссией при перечислении частновладельческих участков в районе Чегемского и Хуламского обществ, что пропущенные комиссией участки есть и в остальных обществах - мы просим поверить нам на слово. А если нам не поверят, то мы доставим сведения и об остальных обществах. Сделать это сейчас, к сожалению, мы лишены возможности, потому что что условия, в которые поставлены мы, давая объяснения на «Труды», сделавшиеся нам известными за 3 недели до истечения срока на дачу объяснений, заставляют нас по необходимости быть краткими и пользоваться лишь тем материалом, который у нас сейчас под рукой.

Итак, в ведомости на стр. 61—66, под рубрикой «II Чегемское общество» пропущены следующие участки:

«Бопу» — Собственность Мусы и Наго Кучукова, сыновей Келемета Кучукова, и разных лиц, носящих фамилию Барасбиевых, Балкароковых и Кожоковых.

«Кек-таш» — Собственность разных лиц, носящих фамилию Мамашевых, Мирзоевых, Кучуковых и др.

«Ак-топрак» — Собственность Али, Бекмурзы и Иналука Балкароковых.

«Джууунгу» — Собственность разных лиц, носящих фамилии Балкароковых, Барасбиевых Джулабовых, Кулиевых, Кожаковых, Тохаевых и др.

«Никкола» — Собственность Касая Кулиева.

«Личири» — Собственность Иналука Балкарокова и разных лиц, носящих фамилию Балкароковых.

«Быкмылгы» — Собственность разных лиц, носящих фамилии Кудаевых, Эдоковых и Газаевых.

«Ара-Бора» — Собственность разных лиц, носящих фамилию Балкароковых.

«Шах-Боуат» — Собственность Аслана Ахматова с братьями.

«Лха кая баши» — Собственность Бекмурзы, Али и Иналука Балкароковых.

«Бедаргы» - Собственность братьев Гебока, Биберта и др. Бекоевых.

Хуламское общество.

«Бутору» — Собственность разных лиц, носящих фамилию Шакмановых.

«Миспора» - Собственность разных лиц, носящих фамилию Атабиевых.

«Дуарбат» — Собственность разных лиц, носящих фамилию Биттировых.

«Кала башы» - Собственность разных лиц, носящих фамилию Гергоковых.

«Биди аллы» - Собственность Махая и Бекмурзы Жабоевых.

«Тала», «Гурунту», «Кюнлюм агъач», «Сын», «Кирдлокли», «Гитче аузла», «Узун тала», «Чучхур башы», «Огары узун тала» - Собственность разных лиц, носящих фамилию Жабоевых.

«Сагустаин» — Собственность разных лиц, носящих фамилию Жабоевых.