НАРТЛА! МАЛКЪАР - КЪАРАЧАЙ НАРТ ЭПОС
НАРТЫ! ГЕРОИЧЕСКИЙ ЭПОС БАЛКАРЦЕВ И КАРАЧАЕВЦЕВ

ПЕРЕВОДЫ

IV. ДЕБЕТ — АЛАУГАН — КАРАШАУАЙ

Жил когда-то в одном ауле бедный крестьянин; был у него сын громадного роста, звали его Алауганом. Он мог сразу съесть целого быка, а хлеба столько, сколько могло выйти из 20 пудов муки. Бедняки-родители не могли прокормить такого обжору, пошли раз к обществу и стали просить у него помощи. Сельчане обратились за советом к одной столетней старухе. Посланные спросили: «Что нам делать с Алауганом? Он нас скоро объест, и у нас скоро не останется скота». Старуха отвечала: «Возьмите Алаугана, отведите его к морю: там ловится много рыбы, пусть он ловит рыбу и питается ею; никогда он не переловит всей». Послушались старухи: взяли Алаугана, повели к морю. Долго шли они. Алауган съел весь запас пищи, так что, когда показалось море, они чуть не умирали от голода. Увидали они, что может кончиться для них плохо: они сами попадут к Алаугану на обед; решили они тогда обмануть его.

— Каждый день, Алауган, с моря тебе будет доставляться пища. Повремени и смотри на море.

Сказав это, они незаметно скрылись и вернулись домой. Алауган послушался их и все время стоял и смотрел на море, ожидая с нетерпением пищи. На третий день видит он: скачут по морю три жеребца-тарпана — один вороной, другой белый, третий золотистый. Впереди себя они гнали великое множество рыбы; она в испуге бросалась на берег; некоторые рыбы были величиной с сосну. Наигравшись вдоволь, тарпаны умчались в море, а рыба издохла. Алауган тогда хорошо наелсл Проголодавшись и не видя тарпанов, Алауган подумал: «Если бы последовал я в море за тарпанами, я наловил бы рыбы вдоволь на долгое время». Стал он караулить тарпанов, он желал поймать сначала белого. Но не удалось ему поймать белого — поймал он золотистого. Конь сказал ему человеческим голосом: «Зачем я тебе, Алауган, нужен?» Алауган отвечал: «Господь меня создал для жизни, а я умираю от голода: вот я и поймал тебя; буду ездить на тебе и добывать себе пропитание». Тогда золотистый тарпан опять ему сказал: «Ты сумел меня поймать, как-то ты сумеешь на мне ездить и мною управлять! Я не конь, не тарпан для таких дураков, как ты, Алауган: я назначен для тех, кто хочет бежать из ада в рай. Не тебе владеть мной! Испытай-ка меня: отруби сейчас одну из моих четырех ног». Алауган отрубил. «Ты, конечно, держишь ее в руках?» — «Да, держу в руках».— «Посмотри на мои ноги». Посмотрел Алауган на ноги тарпана, видит: целы все ноги. «Вот ты отрубил мне ногу, да не отрубил. Посмотрим тепер'., как-то ты меня привяжешь».

Привязал Алауган тарпана к большой ели крепко-накрепко. «Вот так буду тебя привязывать во время моих нартовских поездок»,— сказал он. Рванулся тарпан и с корнем вырвал 40-аршинную ель толщиной в 20 вершков. От такого страшного шума испугался Алауган и убежал в соседний лес. Но недолго он там пробыл: захотел есть и заплакал. Подбежал к нему тарпан, уже оседланный стальным седлом со стальными подпругами.

— Теперь я буду тебе служить, Алауган, а ты не сомневайся во мне и надейся на меня. Тебе не придется кормить меня: я питаюсь только железом, а если его нет, то нахожу в горах железную руду и грызу ее.

Сел тогда на тарпана Алауган и поехал в родной аул. Трудно было там жить Алаугану с его лошадью. Конь ему и говорит: «Отведи меня на вершину горы, Алауган; там я буду сам питаться, что найду; когда же тебе понадоблюсь, ты позвени уздечкой над водой, и я тотчас же буду перед тобой».

(Далее рассказывается о желании Алаугана жениться, поисках за невестой, встрече с чудовищной женщиной-эмеген, путешествии в подземные чертоги, увозе молодой эмеген [ши], приезде их в аул Алаугана, пожирании невестой Алаугана детей, вышедших им навстречу, и, наконец, о свадьбе Алаугана. Рассказ о женитьбе Алаугана напечатан в «Сборн. матер, для опис. местн. и плем. Кавк.», т. I, отд. II, с. 7—11; записанный же мною весьма немногим отличается от записи г. Урусбиева.)