НАРТЛА! МАЛКЪАР - КЪАРАЧАЙ НАРТ ЭПОС
НАРТЫ! ГЕРОИЧЕСКИЙ ЭПОС БАЛКАРЦЕВ И КАРАЧАЕВЦЕВ

ПЕРЕВОДЫ

IV. ДЕБЕТ — АЛАУГАН — КАРАШАУАЙ

Однажды Алауган сел на своего Гемуду со словами: «Поеду, развлекусь и приеду» — и отправился в путь. Ехал он, пока не наступили вечерние сумерки. Вдали заметил свет костра. «На этом голом месте не было ни аула, ни коша, о боже, что же это за свет?» — стал гадать Алауган.

Он не знал, что и подумать, а его конь Гемуда, на котором он сидел, сказал человеческим голосом:

— Там живут семь семиголовых эмегенов. Они положили в казан с сорока ушками пятилетнего быка, под ним разожгли сильный огонь, вот это и свет этого огня. У этих семи эмегенов есть золотая шуба. Это не просто золотая шуба, у этой шубы воротник поет, рукава бьют в ладоши, а полы танцуют... Если боишься, убегай подальше, если нет, подъедем к ним. Если будешь делать, что я тебе скажу, заберешь шубу и вернешься, если не [послушаешься], эмегены съедят тебя. Как только мы появимся, эмегены обрадуются: «У-у, Алауган, откуда ты появился? Проходи, проходи!» А старший скажет: «Привяжите коня гостя!» Тогда ты скажешь: «Конь у меня злой, как бы не наделал беды, может лягнуть задней ногой и передними ногами, даже может укусить, не прикасайтесь к коню!» Самый смелый из эмегенов подойдет и скажет: «Что может сделать нам этот жеребеночек?» Сказав так, он захочет взять у тебя поводья, а я быстро повернусь и изо всех сил ударю [его] копытом — увидишь, куда отлетит эмеген. Эмегены подумают, что он умер, и сбегутся к нему, тогда ты зачерпнешь их ведерным черпаком шорпу из кипящего казана и плеснешь на них, тогда они скажут: «Эй, Алауган, ты что, с ума сошел? Чуть не обварил [нас]»— и разбегутся, забыв про шубу. Если тогда сможешь схватить золотую шубу и быстро взобраться на меня, то ты спасешься. Если не сможешь, они затопчут тебя!

Алауган, вняв умному совету Гемуды, не испугался, подошел к эмегенам.

— Добрый вечер, древние старцы! — поздоровался Алауган с эмегенами.

— Спасибо, Алауган, сойди с коня, проходи! — сказали эмегены и переглянулись друг с другом. Алауган, сходя с коня, заметил казан с сорока ушками, в котором варилось мясо, о котором говорил его конь.

— Вставайте, привяжите коня гостя! — приказал тамада эмегенов.

— Эй, оставьте [его], это свирепый, скверный конь, он может изувечить вас! Он бьет и передними и задними ногами, мало того, он еще и кусается. Не трогайте, марджа,— попросил Алауган.

Тогда вышел вперед самый спесивый из эмегенов. Сказав: «Что может сделать этот жеребеночек?»,— он вплотную приблизился к Гемуде. Тут конь ударил его копытом так, что эмеген далеко отлетел и растянулся на земле.

С криком: «Ой, неужели он убил его?» — эмегены бросились к нему.

Когда они побежали туда, Алауган большим черпаком [зачерпнул кипящую шорпу] и выплеснул на них. В этот момент золотая шуба вывалилась из потайного места и упала перед Алауганом.

Алауган вскочил на коня, схватил золотую шубу и, пока эмегены пришли в себя и бросились к нему, был таков.

Добрался [он] домой, привязал своего коня в сарае, повесил золотую шубу на самое почетное место в доме. Тотчас воротник золотой шубы заиграл на гармонике, рукава захлопали в ладоши, подол стал танцевать. Увидев сияние, которое излучала через окно золотая шуба, весь нартский аул, не исключая ни стариков, ни детей,— весь джамагат собрался у дома Алаугана.

— Что за чудо? — удивлялись они, разинув рты.

Алауган широко открыл свою дверь, чтобы все могли увидеть золотую шубу. Смотрят [нарты] — и что за чудо: у золотой шубы воротник издает музыку, рукава хлопают в ладоши, а подол танцует!