Пятница, 29.03.2024, 12:22

Карачаевцы и балкарцы

Аз ачы да кёб татлыны бузады.
Полезные ссылки
  • Архыз 24Круглосуточный информационный телеканал
  • ЭльбрусоидФонд содействия развитию карачаево-балкарской молодежи
  • КъарачайСайт республиканской газеты «Карачай»
  • ILMU.SU Об аланах, скифах и иных древних народах, оказавших влияние на этногенез народов Северного Кавказа
Последние комментарии
04.01.2024 | 17:10 | Единая символика алан
Тут кто то про черкесов пишет и кипчаков не зная наверняка что черкесы были Кипчаками а адыги рабами кипчаков черкесов.
26.10.2023 | 15:14 | «Сборная команда Балкарии»… в Киргизии
Напишите на электронный адрес amb_76@mail.ru
25.08.2023 | 19:07 | 4. АРИУ САТАНАЙ
Аланская (осетинская) княжна Шатана, выданная за правителя древнеармянского Урарту (3 век до новой эры), в знак примирения после длительной войны, которую вела против армян коалиция кавказских племен, с аланами во главе.
25.08.2023 | 19:03 | 4. АРИУ САТАНАЙ
Далеко прославлена мудростью и красотой прекрасная обур Сатанай-бийче!
25.08.2023 | 10:56 | 13. ЁРЮЗМЕК БЛА ФУКНУ КЮРЕШЛЕРИ
Ёрюзмек - нартланы атасы!
14.08.2023 | 12:16 | 48. СОСУРУК В ИГРЕ С КОЛЕСОМ
Балкарцы и карачаевцы - самые гуманные на всем Кавказе! Только у них Сосрук исцеляется и снова становится первым из нартов!
05.08.2023 | 12:27 | 6. ЁРЮЗМЕКНИ ТУУГЪАНЫ
Нартны бий нарт Ёрюзмек!
05.08.2023 | 12:14 | 6. РОЖДЕНИЕ ЁРЮЗМЕКА
Величественно!
30.06.2023 | 17:54 | КАРАЧАЙ И БАЛКАРИЯ В РУССКО-КАВКАЗСКОЙ ВОЙНЕ
Некоторые кабардинцы ошибаются утверждая, что Кучук Каншаов и Нашхо Мамишев были кабардинцами. Нет, оба они балкарцы. Потомки Нашхо окабардинились, но самого Нашхо это не делает кабардинцем. Потомки сами свидетельствовали о своём происхождении от таубиев.
17.05.2023 | 08:45 | Единая символика алан
К текмету вы не имеете ни малейшего отношения...

Статьи

Главная » Статьи » История » Материалы, предоставленные кандидатом исторических наук Батчаевым Ш. М.

Жизнь, отданная народу (Заметки о Чокуна-апенди)

Духовный лидер и поэт, автор учебников родного языка и общественный деятель, организатор первой в Карачаево-Черкесии типографии и крупный хозяйственник, один из инициаторов развития Тебердинского курорта и основатель первых национальных газет в республике… Все эти определения – о Исмаиле Якубовиче Акбаеве, человеке, чья жизнь должна служить примером, для всех кто считает себя патриотом своего народа и родного края…

Родился он в 1874 году в с. Теберди (ныне Верхняя Теберда) в семье зажиточного узденя. Отец Исмаила Якуб-эфенди Акбаев, образованный и просвещенный человек, и его соратники Крымшамхалов Магомет-Мырза, Боташев Аслан-Мырза, Байрамкулов Джашарбек приложили немало усилий для открытия в 1878 г. в Учкулане первой светской школыа, через год - в 1879 году второй - в Тебердинском селении. Якуб Акбаев в течение нескольких лет работал вероучителем в Учкуланской школе, а после переезда в Теберди, продолжил свою деятельность в местной школе.

Все сыновья в семье Акбаевых получили начальное светское и духовное образование, но именно младшего – Исмаила, Якуб выбрал в качестве своего преемника. С раннего детства Исмаил, рассудительный не по годам, отличался любознательностью и тягой к знаниям.

Проведя 2 года в Тебердинской школе, овладев русским языком и получив начальные знания по остальным предметам, в возрасте 12 лет Исмаил по направлению отца отправляется на учебу в Балкарию.

Здесь, в с. Урусбиево (ныне Верхний Баксан) жили родственники Акбаевых – Эфендиевы. У них и поселяется юный горец. Он поступает в местное медресе, известное на весь Центральный Кавказ преподавателями, которые давали глубокие знания своим студентам. В течение 4 лет Исмаил с жадностью занимается наукой. Помимо занятий в медресе, Исмаил усиленно занимается самообразованием. Большую помощь ему в этом оказывает духовный лидер Баксанского ущелья – Зулкарнай Эфендиев, являвшийся одним из основных преподавателей в медресе. Он, видя с какой целеустремленностью занимается его молодой родственник из Карачая, с радостью делился с ним накопленными знаниями, отвечал на его вопросы, снабжал его книгами на арабском, турецком и русском языках. Там же в годы учебы, Исмаил знакомится со своими ровесниками – горцами разных национальностей (балкарцами, кабардинцами, осетинами, ингушами).

И не раз в тяжелые минуты дружеское участие помогало однокашникам по Урусбиевскому медресе преодолевать жизненные трудности. Дружбу эта продлится всю жизнь, несмотря на все испытания судьбы…

Окончив курс обучения в медресе, 17-летний Исмаил с полученным образованием мог, вернувшись на родину, занять вполне достойное место младшего эфенди у себя в селе, ведь даже людей окончивших медресе, в то время было довольно мало и они высоко ценились верующими.

Но он решает продолжить свой путь познания. Поддержала его в этом стремлении вся семья и особенно отец, который был горд за своего младшего сына. Как вспоминали родственники, Исмаил прошел обучение в центре исламского богословия России – Казани, побывал в Крыму в школе знаменитого крымско-татарского ученого и общественного деятеля Исмаила Гаспралы, посетил Баку и Тифлис. Он получил глубокие знания в основах ислама, стал знатоком мусульманского права, познакомился с памятниками литературы Востока, в совершенстве овладел арабским и турецким языками. Много времени Исмаил отводил изучению естественных наук, восточной и европейской философии, читал лучшие образцы художественной литературы. В этом ему помогало безупречное знание русского языка, полученное путем кропотливого самообразования.

Проведя лучшие годы юности за изучением наук, пробыв более 8 лет за пределами Карачая, в 1895 г. Исмаил Акбаев возвращается в родное селение. Мало кто мог тогда в Карачае сравниться с ним по объему знаний в различных областях…

В любом селении (не только в родном) его с радостью бы избрали на должность эфенди, но Исмаил выбирает другой путь – он решает стать преподавателем основ ислама в родном селе. В 1895 году он назначается вероучителем Тебердинской школы. В своей работе новый вероучитель смело идет нетореными путями, вводит новые прогрессивные методы обучения и воспитания юных мусульман.

На занятиях молодой эфенди знакомит своих земляков с основными положениями мусульманской религии, учит их исполнению предписанных обрядов, соблюдению главных правил ислама.

Большое значение он придает нравственному воспитанию юных тебердинцев, прививая им лучшие народные традиции, наставляя их на пути духовного совершенствования.

Исмаил отказывается от обучения механическому заучиванию Корана, а дает своим ученикам начальные знания арабского алфавита, чтению и письму, что позволяло им самим читать священную книгу мусульман, владеть, наряду с русским, и арабским языком.

Искренне верующий, глубоко образованный, доброжелательный со всеми, свято соблюдающий все требования шариата, верный традициям горского адета и намыса, любящий детей – таким был вероучитель Тебердинской школы Исмаил-эфенди Акбаев. Уже тогда, будучи еще совсем молодым, он завоевал не только любовь своих учеников, но и подлинное уважение их родителей, а впоследствии и всех тебердинцев. И как вспоминали старожилы, не было большего почета для жителей селения, чем учиться у Чокуна-апенди («Хромой эфенди» - такое прозвище дали Исмаилу Якубовичу земляки, известные своим острым языком).

В годы работы в школе он знакомится с известным общественным деятелем и просветителем, поэтом и первым художником Карачая Исламом Крымшамхаловым, который в то время, переселившись из Карт-Джурта в Теберду, предпринимал усилия по организации там курорта. С детства крепкая дружба связывала Исмаила с Солтаном-Хаджи Байчоров, отец которого Ожай-Хаджи был близким другом Якуба Акбаева. Еще одним другом Исмаила был первый светский учитель Карачая Ильяс Байрамуков, а также его братья – старший – общественный деятель и меценат Ахмат, младший – учитель Хамит. В числе близких к И. Акбаеву людей был Ильяс Батчаев, а также братья Халиловы – Хызыр, Махмут, Хамит, Ахмат и Сеит. А вскоре единственная сестра Халиловых – Байдымат стала супругой Исмаила–эфенди. Трудолюбивая и скромная, образованная и высоконравственная, прекрасная внешне и внутренне – подлинная горянка – она стала верная спутницей Исмаила Якубовича на всю его жизнь, разделяя с ним минуты радости и печали.

Все эти люди: И. Акбаев, И. Крымшамхалов, И. Батчаев, С. Байчоров, братья Байрамуковы, братья Халиловы, отдавали все свои силы, пытаясь помочь своему народу стать еще на одну ступень выше на пути экономического и культурного развития. Народ по достоинству оценил их заслуги, чему свидетельством то, с каким уважением произносят их имена карачаевцы и сейчас, более век спустя. Надо отметить, что круг общения первой когорты карачаевской интеллигенции не замыкался только Карачаем. Собираясь в доме И. Крымшамхалова на курорте, друзья знакомились с лучшими представителями горской и русской интеллигенции. Среди них осетин Коста Хетагуров и черкес Ибрагим Боташев, ногаец Магомет Санглибаев и балкарец Мисост Абаев, знаменитый русский художник Николай Ярошенко и композитор Сергей Танеев, ученый-геолог Иван Мушкетов и социолог Михаил Ковалевский. Общение с друзьями придавало Исмаилу-эфенди, как и всем остальным, новые силы для продолжения нелегкой работы на пути просвещения единоверцев.

Более 10 лет проработал Исмаил-эфенди на посту школьного вероучителя, отдавая все свои силы, энергию и знания делу религиозного просвещения жителей Теберди. Слава о нем, как о крупнейшем знатоке исламской теологии и права, педагоге-новаторе разнеслась по всему Карачаю.

В 1905 году, по просьбе земляков (да-да, именно по просьбе), в 31 год он занимает пост раис-имама (главного эфенди) Тебердинского селения и на протяжении последующих 12 лет руководил мусульманской общиной.

Глубоко верующий, Исмаил-эфенди, тем не менее, не был религиозным фанатиком. Как вспоминали тебердинцы, в будние дни он нечасто появлялся в мечети, а молитвы проводили его родственник Шогаиб-эфенди Акбаев, шурин Махмут-эфенди Халилов. Но каждую пятницу, и в дни мусульманских праздников, Чокуна-эфенди как и подобает старшему эфенди, всегда выступал с проповедями. В них он помимо сугубо религиозных вопросов, большое внимание уделял вопросам воспитания, отношениям в семье между родителями и детьми, между супругами, сохранению и нравственной чистоты своих земляков, предостерегал их от совершения дурных поступков, призывал соблюдать лучшие традиция адета и намыса.

Для лучшего усвоения правил ислама земляками, Чокуна-эфенди создал свою версию «Ийман-Ислама» - стихотворного произведения, в котором разъяснялись основные обязанности мусульман, правила совершения намаза и различных обрядов. Написанное на живом, разговорном карачаево-балкарском языке, оно пользовалось большой популярностью у верующих всего Карачая, которые с его помощью гораздо быстрее получали представление о религиозных предписаниях. Вначале И. Акбаев, пользуясь арабской графикой, еще в годы работы вероучителем, подготовил рукописную версию произведения, которую верующие, владеющие арабской грамотой, переписывали от руки. Но, видя, какой популярностью оно пользуется, в 1912 он на собственные средства издает в типографии М. Мавраева в г. Темир-Хан-Шуре (ныне г. Буйнакск), печатную версию «Ийман-Ислама» под названием «О вероучении ислама», которое тут же разошлось среди верующих Карачая и Балкарии. Тем более что рассылал свои книги Исмаил-эфенди совершенно бесплатно.

В 1915 году, там же, в типографии М. Мавраева, вновь на собственные средства, под именем Исмаил Якуб-оглы он издает 57-страничную книгу под названием «Мовлид нери (Маулут)». Посвященная жизни Пророка Мухаммада и вышедшая тиражом в 1000 экземпляров, написанная на родном для карачаевцев и балкарцев языке, она также быстро расходится среди благодарных верующих.

Большую популярность получили среди верующих и сочиненные Исмаилом-эфенди духовные песнопения – зикиры, которые, несмотря ни на что, дожили до наших дней и были опубликованы.

Большую роль эфенди Акбаев придавал борьбе с разорительными обычаями, проведение которых не было предусмотрено религией. Уже тогда (100 лет назад!) они стали подлинным бедствием для бедняков, которые в погоне за престижем, устраивали дорогостоящие поминки по родственникам, а сами надолго попадали в долги. Исмаил-эфенди призывал состоятельных земляков не бросать деньги на ветер, не подавать дурной пример, а отдать эти деньги на общественные нужды. Пример в этом он подавал сам.

Исмаил Якубович умело распорядился наследством, доставшимся ему от отца. Он построил две дачи на курорте Теберда, в одной из которых жил сам, а другую сдавал туристам, получая неплохой доход. Кроме того, во дворе дома он устроил лимонадный мини-завод, продукция которого находила спрос как среди приезжих, так и среди тебердинцев. Имел он и небольшие магазины в селе и на Тебердинском курорте. Как и любой карачаевец, Чокуна–эфенди продолжал заниматься привычным с детства делом - в домашнем хозяйстве он держал несколько десятков овец, с десяток коров, лошадей. Благодаря своей деловитости и инициативности, он стал одним из состоятельных людей своего селения.

Но, в отличие от многих тогдашних и сегодняшних богачей, Исмаил-эфенди понимал, что богатство - это испытание, которое дается Всевышним Аллахом, и это испытание надо выдержать достойно, не превратившись в раба своих денег. И потому он не жалеет денег на благие дела. Большую помощь он оказывает местной школе, выделяет средства на сооружение мостов через р. Теберду и строительство новых дорог, выделяет деньги на обучение бедных детей (образование даже в местной школе было тогда платным, и его не все могли себе позволить), ремонтирует мечеть. И эта его деятельность привела к еще большему росту его авторитета, как среди жителей селения, так и во всем Карачае. А в 1913 году его заслуги были оценены и государством – в числе видных общественно-политических деятелей Карачая он был награжден медалью «300 лет Дому Романовых».

Еще одной заслугой главного эфенди И. Акбаева стало то, что он добился того, чтобы шариатские отчисления, собранные среди сельчан передавались беднякам, как и предусмотрено по шариату.

Как вспоминал сам Исмаил Якубович: «… в бытность свою эфендием, я никогда не пользовался шариатскими сборами (отчислениями), как это делали и делают вообще эфенди, ибо я подобные моменты в жизни духовенства отрицал и, наоборот всячески старался и способствовал распределению шариатских отчислений между бедняками аула…». И далее он добавляет: «данное обстоятельство, бесспорно, найдет свое подтверждение среди населения, и, особенно, среди духовенства области».

Не всем по нраву пришлись такие реформы. Ведь тогда, как и сейчас, были и такие эфенди, которые не прочь были воспользоваться собранными деньгами для собственных нужд. Но никто из них не и пытался спорить с Исмаилом-эфенди, ведь тот, будучи знатоком Корана и Сунны, требовал лишь выполнять их предписания.

Большое сопротивление со стороны многих священнослужителей, да и простого населения, пришлось выдержать Исмаилу Якубовичу в вопросе школьного обучения девочек-горянок. Не раз и не два пришлось ему выступать на съездах духовенства и школьных вероучителей, убеждая земляков, что ислам никоим образом не выступает против получения знаний женщинами. Большую помощь в этом вопросе ему оказывал шурин – известный педагог и общественный деятель Саид Халилов. Первая школа для девочек, в которой они оба преподавали, была устроена в 1912 году в доме друга Исмаила-эфенди – Ильяса (Джаныуая) Батчаева. Первыми ученицами стали дочери И. Батчаева, затем к ним присоединились другие горянки. Количество девушек, желавших поступить на учебу, росло с каждым днем и вскоре подобные школы стали открываться и в других карачаевских селениях. И к 1916 году их насчитывалось уже пять на одиннадцать селений. Во многом благодаря именно И. Акбаеву, это и стало возможно.

Со своими идеями о путях развития образования в мусульманских регионах Исмаил-эфенди выступал и в печати. Печатался он, к примеру, в знаменитой газете «Терджиман» («Переводчик»), издаваемой его знакомым со времен учебы – Исмаилом Гаспралы.

В течение многих лет Исмаил Акбаев работал над главным делом своей жизни - созданием азбуки карачаево-балкарского языка. Следует отметить, что попытки создать письменность предпринимали многие просветители: на основе кириллицы – Сапар-Алий Урусбиев и Иммолат Хубиев, на основе латиницы – Ислам Крымшамхалов, на основе арабского алфавита – Тохтар Биджиев. Однако по разным причинам ни один из них так и не смог довести свое начинание до конца. И. Акбаев, взяв за основу также арабское письмо, но выбрал его вариант, разработанный в Дагестане и получивший название аджаме. С его помощью и разработал свои учебные пособия просветитель.

Еще в годы работы в школе он стал применять свои учебные пособия, тогда еще рукописные, которые позволяли его ученикам с легкостиью овладеть арабской графикой и языком. Заняв пост эфенди, Исмаил Якубович не только не прекратил работу над своей азбукой, но даже больше сконцентрировался на ней.

Во время работы над «Родной речью» («Ана тили» - такое название дал своей азбуке) Исмаил-эфенди глубоко изучил опыт передовых педагогов и составителей учебников. При подготовке структуры книги он основывался на учебнике татарского языка, подготовленном вероучителем Закавказской учительской семинарии Рашид-беком Эфендиевым. К 1915 году кропотливая работа над «Ана тили» была закончена. Но, прежде чем учебник мог быть издан, его должны были обсудить и утвердить руководители образования не только Кубанской области, в состав которой тогда входил Карачая, но и всего Кавказского учебного округа. Большую помощь в продвижении и принятии положительного решения о судьбе «Ана тили» сыграл инспектор народных училищ Баталпашинского района Г.С. Меденик, который также дал Исмаилу-эфенди ряд ценных советов при подготовке рукописи. После изучения рукописи, комиссия, состоявшая как из учителей светских школ, так и из эфенди, дала «добро» на издание учебника. Вскоре И. Акбаев вместе с рукописью отправляется в Тифлис, где получает разрешение на издание учебника от попечителя Кавказского учебного округа тайного советника Н.Ф. Рудольфа. Ознакомившись с рукописью и отзывами на нее, Н.С. Рудольф, приятно удивленный, тут же дал указание о начале печатания учебника, и как сообщала пресса: «… распорядился выдать эфенди Исмаилу Акбаеву 300 рублей в вознаграждение за его в высшей степени ценный труд». И хотя всю свою работу Исмаил-эфенди делал не ради наград и премий, все же внимание руководства было ему приятно.

Первый учебник карачаево-балкарского языка – составленный Исмаилом Акбаевым букварь «Ана тили» вышел тиражом в две тысячи экземпляров летом 1916 года в Тифлисской типографии, а уже осенью его получили все ученики школ Карачая. В следующем году она была разослана и в школы Балкарии.

Трудно переоценить факт выхода этой небольшой книги, объемом всего в 80 страниц, для культуры карачаево-балкарского народа. Достаточно будет сказать, что в Карачае вплоть до 1928-1929 гг. обучение в школах, вся издательская деятельность, литература и печать на родном языке – все это базировалось на азбуке, которую подготовил Исмаил Акбаев. На основе «Ана тили» были написаны многие учебники по родному языку. Доступно и легко написанный, и в то же время дающий необходимые и прочные знания, учебник Исмаила-эфенди позволил тысячам карачаевцев и балкарцев ощутить всю красоту и величие родного языка, научиться читать и писать грамотно на нем, а впоследствии пойти дальше по путь познания. Среди них – партийные и советские работники, писатели и военные, артисты и учителя, врачи и агрономы – проще говоря, все поколение предвоенной советской интеллигенции Карачая и Балкарии.

Надо отметить, что в свои учебники Чокуна-эфенди включал лучшие образцы фольклора (песни, сказки, загадки и пословицы), переведенные им произведения русской литературы (басни Крылова), стихотворения и небольшие рассказы собственного сочинения.

Известно, что «Ана тили» было не единственным учебным пособием, подготовленным Исмаилом-эфенди. Одновременно он подготовил две части книг для чтения после букваря, а также вместе со своими коллегами – вероучителями и светскими учителями Карачая подготовил хрестоматию, в которую вошли лучшие переводные произведения, многие из которых он сам перевел. Однако начавшаяся революция, и последующее лихолетье Гражданской войны не позволили опубликовать эти пособия в то время.

В 1917 году Чокуна-эфенди несмотря на просьбы земляков, оставляет пост старшего эфенди и решает перейти вновь на работу в школу, причем теперь не вероучителем, а учителем родного языка. Нет сомнений, что главной причиной, подвигнувшей его на этот шаг, было желание самому попробовать вести преподавание с помощью своего учебника. Но его желание сосредоточиться на преподавательской деятельности так не исполнилось.

Тяжелые испытания выпали на долю Карачая в годы революции и Гражданской войны. И хотя Исмаил-эфенди всегда сторонился политики, он вынуждено был участвовать и в этой сфере жизни. Короткий период демократии (март 1917-март 1918 гг.) породил в нем надежду на относительное бескровное урегулирование ситуации в России, которое позволило бы карачаевцам, как и другим народам, ступить на путь политического, экономического и культурного развития.

Однако приход к власти большевиков, как в центре, так и на местах, эти надежды похоронил. С каждым днем пламя гражданской войны лишь разгоралось и в пламени этом гибли сотни, тысячи миллионы жертв. Появились эти жертвы и в Карачае.

Вот почему, как и многие, Исмаил-эфенди надеялся, что приход белых поможет восстановить порядок и положит конец анархии. Вскоре после занятия белыми войсками территории Баталпашинского отдела и восстановления дореволюционных порядков, в сентябре 1918 он, вместе с другими делегатами, избранными от Карачая: полковником Мырзакулом Крымшамхаловым, корнетом Юнусом Джаубаевым и фельдшером Тенгизом Крымшамхаловым, встретился с атаманом отдела полковником Косякиным. Передав ему пожелания карачаевского народа, они в свою очередь, по просьбе атамана, делегаты обратились с призывом к жителям Карачая выставить добровольцев для службы в белом Карачаевском конном полку. Самому же Исмаилу-эфенди власти предложили занять должность полкового эфенди. Однако он, сославшись на возраст и состояние здоровья, отказался, и этот пост занял его ученик – Мурат-эфенди Аджиев.

Несмотря на все просьбы, к которым вскоре присоединились угрозы со стороны начальства отдела, население Карачая вовсе не желало быть вовлеченным в гражданскую войну между красными и белыми. Укрепило его в этом решении политика деникинцев по возрождению имперских порядков и полное пренебрежение к проблемам национальной политики. Недовольство карачаевцев особенно усилилось после начатой белыми реквизиции скота. Свою роль играла и пропаганда местных революционеров, среди которых одну из главных ролей играл шурин Исмаила-эфенди Саид Халилов.

И потому все мобилизационные мероприятия проходили в Карчае с большим трудом. Многие же из тех, кто поступал все же на службу, вскоре самовольно покидали полк и возвращались домой, резонно считая, что в такое неспокойное время горец должен защищать свою семью, свой очаг, свое селение. Не способствовало поднятию авторитета деникинской администрации и политика, проводимая в Карачае. Несмотря на все усилия по смягчению режима, предпринимаемые местной администрацией во главе с приставом Аубекиром Батчаевым (осенью 1919 г. его сменил Магомет Кочкаров), насильственная мобилизация, многочисленные штрафы и постоянные реквизиция скота, лошадей и продуктов в пользу белых вызывали у населения резкое недовольство. Подобное происходило и в кабардинских (черкесских), абазинских и ногайских аулах.

Исмаил-эфенди, также как и все в Карачае, вскоре разочаровался в белых, поняв, что их мало заботит судьба карачаевского народа. Тем не менее, признавая его авторитет как духовного и общественного лидера Тебердинского ущелья, атаман Кубанского казачьего войска Александр Филимонов распорядился о присвоении Исмаилу Якубовичу офицерского чина прапорщика. Власти надеялись, что тем самым они побудят известного эфенди поднять на борьбу с большевиками население Карачая.

Однако Чокуна-эфенди, человек мудрый и дальновидный, понимал, что дальнейшее разжигание Гражданской войны может привести к уничтожению его небольшого народа. И потому он, как мог, предостерегал своих земляков от братоубийственной войны. Такую же политику он вел и после прихода Советской власти весной 1920 года и во время антисоветского восстания осенью того же года. Плоть от плоти народа, он всегда был с ним.

Не сразу он пошел и на сотрудничество с Советской властью. Большое влияние на него в этом вопросе оказывал шурин Саид Халилов, свято веривший в то, что лишь партия большевиков принесет карачаевскому народу счастье и благоденствие. Случилось так, что в 1921 году Саид погиб от рук противников Советской власти. Он не так и узнал о том, что три его племянника: Салих, Маджит, Махсут – свято верившие и искренне служившие большевистской партии, погибнут в лагерях и застенках, а собственные его дети также подвергнутся репрессиям. Нет сомнений, что доживи С. Халилов до 1937 года, его ждала бы подобная судьба.

Главной же причиной, подвигнувшей Исмаила-эфенди помогать Советской власти, было то, что народ, который всегда был для него главным ориентиром, поверил в обещания партийных и советских лидеров и пошел по пути созидания и строительства новой жизни, не зная еще что платой за успехи в образовании и культуре, промышленности и сельском хозяйстве станет полное истребление всей досоветской и почти всей довоенной элиты народа…

Одним из главнейших задач, стоявших в те дни перед руководством молодой Карачаево-Черкесии было культурное строительство – развитие системы образования, организация клубов и библиотек, выпуск газет, книг на родных языках. Но специалистов в этой области крайне не хватало, и потому руководство области обратилось за помощью к Исмаилу Акбаеву, как человеку, имевшему, как педагогический опыт, так и опыт в написании и издании учебников. Несмотря на все сомнения и личные претензии к власти, Исмаил-эфенди решает воспользоваться шансом еще раз принять участие в благородном деле просвещения народа. Зимой 1922 года он переезжает в Бталпашинск и приступает к работе.

Вот как сам Исмаил-эфенди вспоминал об этом: «В 1922 году, в начале организации бывшей Карчеравтобласти, я был приглашен Обликом и Оргбюро ВКП (б) КЧАО на работу на предмет организации типографии и приобретения шрифта, применительного к языкам населения Карчеравтобласти с тем, чтобы распространить газеты, брошюры и другие необходимые учебники».

Исмаил Якубович получив необходимые документы от руководства области отправляется в столицу. Там, после многодневных поисков, обивания порогов различных учреждений, настойчивых требований, использовав все свое красноречие, он все же добивается выделения средств на покупку типографского оборудования для новой автономии. Пересеча всю страну с севера на юг, И. Акбаев прибыл в Тифлис, где приобрел типографские станки, шрифты, наборные машины и другие принадлежности. Здесь же он встретил наборщика Алаверды Расулова, которого пригласил на работу в Карачаево-Черкесии.

В течение двух лет Исмаил Якубович не покладая рук, работает над запуском типографии, днем и ночью пропадая на работе. Вновь и вновь он едет в Баку и Тифлис, Москву и Дагестан, все для того, чтобы наладить печать. И все это часто на свои собственные средства, так как молодой автономии их крайне не хватало. Он сам выбирает здание, вместе с А. Расуловым устанавливает станки и готовит гранки. Пригодился опыт, полученный во время подготовки собственных книг в Тифлисе и Темир-Хан-Шуре. Уже вскоре в Баталпашинской типографии стали выходить издания на русском языке, газета «Горская жизнь». Так было положено начало издательской деятельности в нашей республике.

Во время работы по налаживанию типографии в жизни Исмаила-эфенди произошло еще одно важное событие. В 1923 году в Баталпашинске состоялся съезд мусульманского духовенства. Как наиболее образованный и влиятельный участник съезда, Исмаил-эфенди был избран Председателем Президиума съезда. Какие же вопросы обсуждались на съезде?

Помимо вопроса о признании Советской власти (без чего проведение съезда вообще не состоялось бы), остальная повестка дня практически не отличалась от сегодняшних съездов духовенства (а ведь прошло 85 лет!). Судите сами: борьба с национальной и религиозной враждой, запрет на расточительные поминки, призыв к эфенди вести борьбу с пьянством и азартными играми, устаревшими обычаями, которые, сохранив форму потеряли свою суть, установление свободы выбора в браке, как для мужчин так и для женщин, запрет на празднование не предусмотренных по шариату праздников и т.п. К сожалению, многие из этих проблем не решены и до сих пор, чему в немалой степени послужили десятилетия государственного атеизма.

Помимо принятия решений по обсуждаемым вопросам, съезд избрал и Духовное управление, в которое вошли 8 членов и 3 кандидата. Возглавил его Исмаил-эфенди Акбаев, ставший таким образом духовным лидером мусульман Карачаево-Черкесии. После завершения съезда он вернулся к работе в типографии.

Большую работу Исмаил Якубович вел по подготовке издания газет на черкесском и карачаевском языках. Справедливости ради стоит отметить, что первая газета на карачаевском языке - «Къарачай» вышла еще в 1919 году при власти белых, под редакцией друга и соратника Исмаила-эфенди Хызыра-эфенди Биджиева. Но она просуществовала совсем недолго, имела ограниченный тираж, и распространялась в основном в агитационных целях.

Уже в марте 1924 г. русскоязычная газета «Горская жизнь» стала выходить с параллельным текстом на русском и карачаевском языках. В дальнейшем при газете был организован выпуск национального приложения под одноименным названием «Таулу джашау» (буквально – «Горская жизнь»), а 19 октября 1924 г. «Таулу джашау» вышла в Баталпашинске как самостоятельное издание.

Как вспоминала одна из его учениц, впоследствии известный общественный деятель и писатель Аминат Урусова, в тот день Исмаил Акбаев гостил у ее отца - своего друга и земляка, видного общественно-политического деятеля Мудалифа Урусова. И когда он протянул Мудалифу первый номер газеты на родном языке, на его глазах непроизвольно показались слезы радости. И это понятно - ведь еще одно его детище увидело свет…

Первым редактором газеты был назначен 24-летний Магомет Батчаев, в то время один из ведущих партийных и советских работников Карачаево-Черкесии, а для Исмаила-эфенди просто сын его друга Ильяса Батчаева и один из лучших учеников Тебердинской школы. Учитывая то, что лучше него никто не знал алфавит, который он придумал, И. Акбаев в течение довольно продолжительного времени был негласным редактором и корректором газеты. Не вмешиваясь в содержание, он строго следил за соблюдением правил грамматики и орфографии, давал свои советы авторам по написанию статей и художникам по их оформлению. Исмаил-эфенди понимал, какое важное значение имела газета на родном языке при отсутствии книг и журналов и потому делал все, чтобы популярность газеты росла.

Но молодой советской школе Карачая требовались не только газета, но и новые учебники. Старого выпуска «Ана тил» уже не хватало, и потому Исмаил-эфенди решил заняться его переработкой и подготовкой новых учебников. Но совмещать это с работой в типографии и корректированием газеты было уже сложно – ведь он и так целыми днями пропадал на работе. Как вспоминал сам Исмаил Якубович: «… по распоряжению т. Курджиева мне было предложено укомплектовать штат типографии, для чего мною были приглашены тогда же ныне работающие в типографии товарищи Байрамкулов и Кайсынов и другие товарищи в помощь, коих я вербовал путем объезда по аулам Карачая». Умар Байрамкулов, Ахмат Кайсынов, к которым присоединились Осман Урусов и Абдул-Керим Халкечев, прошли обучение под руководством Алаверды Расулова и самого И. Акбаева, и вскоре сменили их в типографии.

Это позволило Исмаилу Якубовичу сконцентрироваться на подготовке учебников и пособий для школ.

Первым книгой, изданной в Баталпашинской типографии на языках народов Карачаево-Черкесии, стало новое, переработанное издание знаменательной книги «Ана тили. Элибле» («Родная речь. Азбука» - выпуск 1-й) /Баталпашинск, 1924. - 84 страницы/.

Одобренное горской секцией Научно-Методической Комиссии при областном отделе народного образования решением от 17 октября 1923 года за № 1, оно вышло в начале 1924 года тиражом в 3500 экземпляров, и вскоре было разослано по всем школам Карачая, а впоследствии и в Балкарию.

В 1925 году из печати вышла вторая часть «Ана тили» (Баталпашинск. – 128 с.), предназначенная для овладевших азбукой. Совместно с врачом и просветителем Исмаилом Абаевым (сыном друга - известного общественного деятеля Мисоста Абаева), Исмаил Якубович подготовил пособие для взрослых «Бизни кючюбюз – бизни джерибизд. Уллулагъа элибле» («Наша сила - в нашей земле. Азбука для взрослых») объемом в 160 страниц, вышедшее в Москве в 1926 году.

В 1926 году им был подготовлен и издан в Баталпашинске «Тылмач» (объемом в 263 страницы) - первый русско-карачаевский словарь, который пользовался большой популярностью, как у карачаевцев, так и служащих, работающих в Карачае.

Политика ликвидации безграмотности находила горячий отклик в среде карачаевского народа, но многие проблемы тормозили ее проведение. Кроме того, большинство населения русским языком не владело, а учебников по общеобразовательным предметам на карачаевском языке просто не было. В этой ситуации И. Акбаев возлагает на себя трудную задачу по подготовке подобных учебников. Так, им был переработан и переведен на карачаевский язык удобный и легкий для восприятия «Арифметический задачник» В. Ланкова (часть I (90 с.) и II (94 с.)) /Баталпашинск, 1925/, учебники «География» («Биринчи География») /Москва-Ростов-на-Дону – 1929 – 132 с./, «Природоведение» - («Табигъат.1-чи кесеги. Джансыз табигъат»), /Баталпашинск, 1925 – 121 с./.

Переводил Исмаил Якубович и научно-популярную и общественно-политическую литературу. К примеру - «Проводник» («Джол уста») /Баталпашинск, 1924/, «Книжка политической грамоты» П.Коваленко (Баталпашинск, 1924. - 160 с.) - обе совместно с Умаром Байрамкуловым; «Кольцевая почта в деревне» («Элледе тогъай почта») /Баталпашинск, 1925/.

Таким образом, большая часть используемых в начальных школах Карачая учебников были либо написаны, либо переведены Исмаилом-эфенди. Отвечающие всем требованиям, ясно и легко воспринимаемые, они на долгие годы стали эталоном для последующих поколений составителей учебных пособий. С каждым годом все больше становилось грамотных юношей и девушек, многие из которых продолжали идти дальше по пути образования. Исмаил-эфенди же с радостью наблюдал плоды своего труда…

Казалось бы, все было замечательно – Исмаил Якубович пользуется всеобщим признанием как педагог и автор учебников, которые выходят в Ростове-на-Дону и Москве, его любят и почитают, с ним советуются не только литераторы и журналисты, учителя и эфенди, но и руководители области. Но тучи над головой Исмаила-эфенди, как и над всем населением СССР уже сгущались...

Окончание эпохи НЭПа – эпохи относительной экономической либерализации в конце 20-х гг. повлекла за собой и резкое ужесточение политического режима. Именно тогда по всей стране начался первый виток массовых репрессий направленный уже не против противников Советской власти, но против тех, кто ей преданно служил все эти годы. Шли эти репрессии и в нашем горном крае. Один за другим изгонялись с работы и из партии те, кто имел хоть какое-то отношение к царской или белой администрации, соблюдал религиозные обряды и народные обычаи, обладал до революции или после нее каким-либо имуществом, происходил из знатных княжеских или дворянских родов. Воспользовавшись умом, талантом и энергией элиты народа в начале 20-х - в годы восстановления хозяйства и культурного строительства, власть теперь не нуждалась в ее услугах и потому вся элита дореволюционной закалки должна была отправиться на «свалку истории».

Исмаил-эфенди не мог понять, почему Советская власть, называющая себя властью народа, уничтожает ярчайших представителей этого самого народа. В то же время он прекрасно понимал, что уж если молох репрессий перемалывает советских и партийных работников, то ему – эфенди и состоятельному в прошлом человеку, белому офицеру, ждать осталось совсем недолго. И предчувствия его не обманули. Уже в 1928 г. он был внесен в список тех, кто в первую очередь должен был быть подвергнуть репрессиям. Главным обвинением против Исмаила-эфенди было владением им двумя дачами на Тебердинском курорте, «кулацкое хозяйство», а также его звание эфенди.

Еще в начале 1928 года Исмаил-эфенди передает одну из своих дач (в 9 комнат) в дар рабочим основанной им типографии, которые работает во вредных условиях часто страдали от легочными болезнями. Во второй же даче (из 6 комнат) он проживал сам вместе с многочисленными племянниками и племянницами. К тому же завещал он ее после смерти комитету бедноты Верхней Теберды. Но это не остановило местных активистов. И вот уже внесен в список «кулаков», и как бывший эфенди и дачевладелец лишен избирательных прав. Многие в те годы не понаслышке знали, что это означало - стать лишенцем. Веденный в этот список человек фактически становился изгоем в родном селе, на него не распространялись законы, его в любой момент могли выгнать из дома, конфисковать имущество. И еще. Лишение избирательных прав свидетельствовало о том, что человека в скором времени ждут репрессии.

Более двух лет продолжалась борьба за справедливость Исмаила Якубовичу. Не помогло и то, что Исмаил-эфенди полностью передал и вторую дачу в курортном поселке, а также свои магазины государству. На имевшиеся средства он купил небольшой домик в родном селе, в котором и ютился вместе с семьей, ведя небольшое хозяйство, которое нельзя было назвать кулацким даже по советским меркам. Снова и снова пишет он в областные советские и партийные органы с просьбой восстановить его в правах и просо дать возможность еще послужить делу просвещения народа. Но ответом из областного избиркома служила лишь ехидная отписка – «отказать как бывшему дачевладельцу и кулаку». Тогда Исмаил-эфенди был вынужден обратиться в избирком Северо-Кавказского края, в состав которого тогда входили многие национальные области, в том числе и Карачай. Лишь предприняв личную поездку в Ростов-на-Дону и встретившись с руководством краевого избиркома, Исмаил-эфенди в 1930 году добился восстановления в избирательных правах себя и супруги.

Но, восстановив его в избирательных правах, власть начисто отказала ему в возможности заниматься любимым делом – преподаванием в школе и составлением учебников. И никакие просьбы не могли поколебать этого решения – бывший эфенди не мог быть советским учителем. Забыты были заслуги Исмаила Якубовича в деле просвещения и образования, забыты его буквари и переводные учебники, забыто организация типографии и издание первых газет. Разочарованный, с горьким осадком на душе он покидает полюбившийся ему Микоян-Шахар, столицу молодой автономии Карачая, в торжественном открытии которого он принимал участие вместе с тысячами земляков 7 ноября 1927 года.

Лишенный возможности заниматься своим любимым делом, заклейменный как «мулла, кулак и белый офицер», он вернулся в родное село и поселился в небольшом домик вместе с супругой Байдымат. Так случилось, что детей у Акбаевых не было. И как горько не было бы Исмаилу-эфенди, так и не испытавшему радость отцовства, он не роптал и с честью вынес это испытание, посланное от Всевышнего. Всю нерастраченную родительскую любовь они с супругой тратили на многочисленных племянников. После смерти старшего брата Туугана и его супруги, Исмаил-эфенди взял на воспитание пятерых племянниц. Всем им он дал образование, воспитал в духе адета и намыса, правоверными мусульманками, а после устроил их судьбу, выдав замуж в уважаемые и благородные семьи. В конце жизни он воспитывал уже дочку своей племянницы – Римму Хачирову. Хватало отцовской ласки у Исмаила-эфенди и для учеников, да и просто сельских мальчишек.

Несмотря на обиду на власть, лишившую его всего самого дорогого, Исмаил Якубович не озлобился на жизнь. Он часто бывал в Микоян-Шахаре, встречался с представителями интеллигенции, многие из которых были его бывшими учениками. Особенно любил он посещать редакцию газеты «Кызыл Къарачай» («Красный Карачай»), где давал свои советы начинающим авторам, как по содержанию статей, так и по чисто техническим вопросам. И, несмотря на то, что общение с такими людьми, как Исмаил-эфенди, Советской властью не приветствовалось, молодые сотрудники слушали его, затаив дыхание, – ведь перед ними был автор и издатель первой азбуки карачаево-балкарского языка, по которой они все учились в школе, организатор издания той самой газеты на родном языке, в которой они и работали.

До последних дней жизни, Исмаил-эфенди не прекращал работать. Он пишет новые учебные пособия, сочиняет стихи и рассказы для учебных хрестоматий, в душе надеясь, что когда-нибудь власть все же поймет свою ошибку и даст ему возможность заняться преподаванием и изданием учебников. Но все его надежды были напрасны…

И вот наступил 1937 год, вошедший в историю как год массовых репрессий, жертвами которых стали миллионы безвинных людей. Подобное творилось на всей территории необъятного СССР, в том числе и в горном Карачае. Но Исмаил-эфенди не испытывал страха, во всем вверившись Всевышнему, как и подобает мусульманину.

В один из дней, когда Исмаил-эфенди гостил у родственников в Курорт-Теберде, он был арестован и в тот же день брошен в застенки НКВД. Целыми сутками чекисты истязали и издевались над 63-летним эфенди, требуя подписать доносы на знакомых и незнакомых людей, но так и не дождались этого. Попытки родных вызволить его так и не увенчались успехом.

Вскоре Исмаил Якубович был осужден по стандартному обвинению в контрреволюционности, сотрудничестве с белыми и занятии религиозной практикой и был приговорен к 10-летнему заключению в лагерях Карагандинской области. Но недолго пришлось ему страдать… Вскоре по прибытии в лагерь он скончался. Именно там, за тысячи километров от Карачая, остановилось сердце его выдающегося сына Исмаила Акбаева, человека, жизнь которого стала примером беззаветного служения народу.

Супруга Исмаила-эфенди Байдымат вместе со всеми испытала трагедию депортации 2 ноября 1943 г. Там, на чужбине, она и скончалась на руках у воспитанницы Риммы. Римма же, проведя 14 горьких лет в Средней Азии, вернулась в родное село и поселилась в доме, который ей завещал Исмаил Якубович, доме, где прошло ее детство и где все напоминало о любимом дедушке.

Но прежде всего она должна выполнить свой нравственный долг перед оклеветанным и безвинно погибшим в лагерях Исмаилом-эфенди. Сразу же по возвращении, Римма Хаджи-Муссаевна взялась за дело реабилитации своего приемного отца. И вскоре государственные органы были вынуждены признать, что дело в отношения Исмаила Акбаева было сфальсифицировано, а сам он ни в чем не виноват.

Вскоре его стихи были опубликованы в «Антологии карачаевской поэзии» (1965 г.), других сборниках, они вошли в учебники по родной литературе. Сегодня о творчестве Исмаила-эфенди пишут литературоведы и историки, его наследие изучают мусульманские богословы и культурологи. Но, до сих пор в честь него не названа улица, не установлен памятник, нет даже мемориальной доски… Неужели человеческая память так коротка?

В следующем, 2009 году исполняется 135 лет со дня рождения Исмаила-эфенди. Будем надеяться, что правительство республики и общественность достойно отметит эту дату и выразит свою благодарность человеку, всю свою жизнь отдавшего служению народу. Ведь он давно заслужил это…

Просмотров: 2065 | Комментарии: 1 | Теги: жизнь, отданная народу (Заметки о Чокуна-а

Всего комментариев: 1
avatar
0
1 was155 • 09:29, 18.02.2015
Наши предки сильные были, прочитал статью с удовольствием, надо нам знать больше, мы очень мало знаем о прошлом.
avatar