НАРТЛА! МАЛКЪАР - КЪАРАЧАЙ НАРТ ЭПОС
НАРТЫ! ГЕРОИЧЕСКИЙ ЭПОС БАЛКАРЦЕВ И КАРАЧАЕВЦЕВ

ПЕРЕВОДЫ

IX. АЧЕМЕЗ, СЫН АЧЕЯ

На реке Терек, в местности, называемой Насыран, жил один из нартских богатырей по имени Ачи, а на левом берегу реки Кубани, близ укрепления Хумаринского, жил Хубун.

У Ачи было шесть взрослых храбрых сыновей, которые в разное время были убиты Хубуном. Лишившись своих детей, Ачи решился отомстить кровожадному Хубуну. С этой целью он отправился в его владения и, улучив удобное время, угнал его громаднейший табун лошадей.

Хубун бросился за ним в погоню, догнал его при устье Джегуты, правого притока реки Кубани, и здесь у них завязалась борьба, продолжавшаяся три дня и три ночи. Наконец Хубуну удалось победить своего противника. Тогда, убивши Ачи, Хубун привязал его к хвосту его же буланого коня и пустил этого коня на свободу. Верный конь притащил своего хозяина прямо домой.

Увидев Ачи убитым, старший брат его, по имени Насыран, возымел сильное желание отомстить убийце за его смерть.

Собравши своих верных нартских богатырей, в числе которых находились Сосруко, Рачикау и др., Насыран отправился во владения Хубуна, но, дойдя до того места, где Джегута впадает в Кубань, должен был остановиться, потому что не мог переправиться через реку, находившуюся в то время в сильном разливе. Делать было нечего, и Насыран расположился здесь лагерем, чтобы выждать более благоприятное время. Так он здесь простоял довольно долго, ограничиваясь только небольшими набегами на врагов.

А между тем в это самое время жена Ачи родила сына Ачимеза, который через неделю стал уже ходить, а через две, к удивлению всех, уже участвовал в играх детей. Однажды, играя с товарищами, Ачимез услышал от них упреки, что его отец убит и остается неотмщенным, а сам он, обладая такою силою, играет на улице и нисколько не думает о мести.

Ачимез до сих пор ничего этого не знал. Услыхав от товарищей об убийстве отца, он стал задумчив и все хотел знать, кто такой был убийца, но мать его, считая его слишком молодым, чтобы отомстить за смерть отца, не решалась сказать ему, что Ачи убит Хубуном. Видя упорство матери, Ачимез стал советоваться с своими товарищами, каким бы образом выпытать от нее, кто был убийцею его отца.

Один из товарищей посоветовал ему попросить у матери горячей халвы¹Xалва — месиво, состоящее из меда, пшена, толченых орехов и муки. и при этом поступить следующим образом:

— Если она будет тебе давать на подносе, — сказал он, — ты не бери, а попроси, чтобы она подала тебе ее прямо из рук; тогда ты сожми ей руку с халвою. Ей будет очень больно, и от боли она непременно откроет тебе, кто был убийца твоего отца.

Ачимез все так и сделал и действительно узнал, как и от кого погиб его отец. Тогда он решился-во что бы то ни стало немедля исполнить священный долг мести. Но у него не было ни лошади, ни оружия. Тогда он обратился к матери:

— Не осталось ли от отца надежной лошади и оружия? — спросил он.

— Да, — отвечала она, — остались три любимые его лошади и оружие в черном сундуке, но не тебе только поймать и ездить на тех лошадях и носить то тяжелое вооружение.

Ачимез не обратил внимания на последнее замечание матери, а бросился в поле, поймал отцовского буланого коня, оседлал его (а конь все посматривал на него с недоверием), сел на него и три раза ударил его своею крепкою плетью. Конь при этом три раза поднялся к небу и три раза опустился на землю, но, чувствуя на себе крепкого седока, сделался покорным, как овечка, и сказал: «Никто еще на мне не ездил, кроме твоего отца, но клянусь, что я буду тебе служить так же верно, как и ему, потому что ты стоишь его».

После этого Ачимез и конь его поклялись друг другу в верности, и Ачимез, надев на себя тяжелое вооружение своего отца, отправился на Кубань исполнить задуманную месть. К вечеру он добрался до Кубани, верстах в трех выше того места, где находился отряд его дяди, и, несмотря на сильный разлив воды, переправился на левый берег реки, разложил здесь большой костер и расположился на ночлег. В отряде Насырана скоро заметили костер и подумали: не явился ли сюда Хубун? Поэтому решено было непременно узнать, кто там и зачем. Но так как охотника добровольно исполнить это решение не было, то предводители решили между собою бросить жребий, кому отправиться к костру, чтобы узнать, кто там; жребий пал на Насырана. Не без страха кое-как переправился он через Кубань и робко приблизился к костру; здесь с удивлением он увидел буланого коня покойного своего брата, а возле огня сидел мальчик. После обычного приветствия Насыран спросил его:

— Кто ты такой? Где взял ты эту лошадь и зачем здесь?

— Я сын Ачи, — ответил мальчик, — а лошадь — моего отца. Я приехал отомстить тому, кто убил его.

Насыран знал, что у его брата не было ни одного сына, когда сам он отправился в поход, жена же его была действительно в то время беременною; но он поверил словам мальчика только тогда, когда узнал от него время его рождения. Тогда, после обычного родственного приветствия, Насыран взял его к своим храбрым нартам. Увидев Ачимеза и узнав от Насырана, кто он такой и зачем явился сюда, нарты сказали:

— Ты еще так мал, что не можешь переносить тех лишений, которые нам приходится испытывать в нашей боевой жизни. Напрасно ты сюда заехал.

— Ничего, — отвечал Ачимез, — я как-нибудь все снесу. Вы будете воевать, а я буду в вашем лагере присматривать за вашим имуществом, ночью же пасти ваших лошадей. Одним словом, я буду вашим шапою²Шапа — слуга..

Сказавши это, он пожелал нартам покойной ночи, а сам погнал их лошадей на пастьбу. Пригнав их в безопасное место, он оставил их там, а сам отправился отыскивать табуны Хубуна. Табуны эти паслись при впадении Теберды в Кубань, и Ачимез скоро нашел их здесь. Подъехав к одному табуну, он крикнул громким, повелительным голосом, и огромнейший табун Хубуна, повинуясь чудесному голосу Ачимеза, последовал за ним к лагерю спокойно спавших нартов. Сильный топот лошадей разбудил их. Страшно переполошившись, они схватились было за оружие, думая, что бежит к ним войско Хубуна, но Ачимез успокоил их, сказавши, что это они слышат гул пригнанного к ним Хубунова табуна; при этом он советовал им как можно скорее с этой значительною добычею возвращаться домой.

— А то если Хубун, спохватившись, нагонит вас, — сказал он им, — то почем знать, на чьей еще стороне останется победа.

Выпроводивши нартов, Ачимез воротился назад и остановился на одной возвышенности наблюдать за действиями Хубуна. Последний с беспокойством отыскивал своих лошадей, но их нигде не было видно. Тогда, заметивши Ачимеза, Хубун спросил его, не видел ли он здесь где-нибудь его табуна. Ачимез отвечал, что видел, как какие-то неизвестные ему люди прогнали чей-то табун в ту сторону, и при этом указал совсем не туда, куда действительно нарты угнали лошадей, а в противоположную сторону, и вызвался даже сам сопутствовать Хубуну и указывать ему дорогу. Через несколько времени они выехали на гору, близ того места, где теперь находится станица Карданикская. Здесь Ачимез, остановивши Хубуна, сказал:

— Стой, не езди напрасно! Я обманул тебя: я угнал твоих лошадей и отправил их с моими нартами в свои владения на Терек.

Хубун от изумления остановился как вкопанный и, выпучивши свои от гнева налившиеся кровью глаза, сказал:

— Как ты смел, щенок, меня, старика, обманывать и угонять мое трудами нажитое добро? Да я тебе все внутренности вымотаю и отдам собакам на съедение!

— Да, я смел и имею на то полное право, — сказал Ачимез, — потому что я сын Ачи, погибшего от твоих, уже прежде запятнанных кровью моих шести братьев рук. Я приехал рассчитаться с тобою за них. Теперь посмотрим, кто останется побежденным: щенок или старая собака.

Тут у них закипела ожесточенная битва, продолжавшаяся целый день.

Ачимез, видя, что силою ему ничего не поделать с своим закаленным в битвах врагом, пустился на хитрости: вдруг упал на землю и притворился мертвым. Хубун, считая его убитым, подошел к нему, но, не найдя на нем ни одной смертельной раны, с состраданием сказал: «Бедный мальчик, ты умер от страха и усталости!» Затем, взявши его к себе на седло, отправился с ним домой и там, с помощью своей жены, положил его на ночь в одном сарае.

Когда в доме Хубуна все стихло и погрузилось в сон, Ачимез тихонько вышел из своего убежища, осмотрелся кругом и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, незаметным образом вошел в спальню Хубуна, взял висевший на стене его меч и отсек ему голову. Потом, уговоривши еще очень молодую и редкой красоты, жену Хубуна быть его женой, забрал все его богатство и подданных и возвратился на свою родину, где сделался богатым и сильным властителем и вождем храбрых нартов.